- А тот парень, Никита, кажется, который в комнатенке сидит, нам не помешает? - поинтересовалась Кэтрин.
- Нас от него отделяют две двери и воздушное пространство в виде коридора. Его "объект" не мы, а входная дверь.
- И у богатых есть свои сложности, - иронично сказала Кэтрин. - Как это у вас, русских, говорят: надраться?
- Фи, мадемуазель! - воскликнула Настя. - Эля научила?
- Она.
Они устали за эти дни и опьянели быстро. Настя, опрокинув несколько рюмок, притихла, ей стало жаль себя, такую непутевую, даже мужчиной приличным не обзавелась. При мысли, что вокруг неё бродит, как волк-одиночка, полковник Строев, ей стало совсем тошно и она налила себе уже не рюмку - фужер.
Кэтрин, наоборот, оживилась, глаза у неё заблестели, губы стали влажными.
- Мне жарко, - заявила она капризно и сбросила с себя одежду, осталась в одних трусиках.
- Ты не носишь лифчик? - удивилась Настя.
- А кто его сейчас носит? Сделай, Настя, одолжение, примерь белье, которое я тебе подарила.
Настя быстренько сняла все свое, одела тоненькие, преступно узкие трусики, коротенькую, невесомую рубашечку, не закрывавшую грудь. Она не могла разобраться с чулками на подвязках, Кэтрин стала ей помогать.
Кэтрин притрагивалась к её телу, ласково, нежно, словно невзначай провела по набухшим соскам, и Настя вся зацепенела от внезапно охватившего её желания. Она сквозь неясный туман вдруг увидела берег озера, песок, парня, повалившего женщину и овладевшего ею грубо и нагло. Он был самцом и брал без всяких интеллигентских всхлипываний свою самку. И у Насти вдруг мелькнула шальная мысль: жаль, что ею первый раз овладел придурок Володя, а не такое вот животное.
- Посмотри на себя в зеркало, - прошептала Кэтрин.
Настя увидела себя всю, и даже зеркало не могло скрыть желание, которое переполняло её.
- Пошли в спальню, - тихо сказала Кэтрин, и Настя покорно дала увести себя к кровати. Они не включили свет, нашли кровать на ощупь, пошатываясь и натыкаясь на углы мебели.
Настя дала себя уложить, повернула голову к Кэтрин и подставила губы для поцелуя. Она почти задохнулась, но Кэтрин вовремя её отпустила и стала часто-часто целовать её глаза, щеки, губы. Когда Кэтрин прихватила мягкими губами соски, Настя уже плыла в бледно-розовых туманах. Она всю себя отдавала Кэтрин. И Кэтрин сделала что-то такое, от чего Настя вообще ушла в иные миры.
- Мамочка! Не могу! - Настя судорожно забилась под француженкой.
- Мой прекрасный босс!.. - ласково, с легкой волнующей хрипотцой прошептала Кэтрин.
Через какое-то время Настя вынырнула из своих туманов, пришла в себя и тихо спросила Кэтрин:
- А ты?
- И я тоже...
Третья часть. МЕСТЬ - ДЕЛО ЖЕНСКОЕ
Выход бывшего майора "в люди"
- Ну, здравствуй, Уланов! - сказала Настя. - Вот ты и снова похож на бравого майора.
- А чего? Отлежался, отоспался, отъелся, - ответил Уланов.
Он и в самом деле выглядел неплохо. Морщины на лице, синь под глазами совсем исчезли, взгляд стал ясным и несуетливым.
- Как раны?
- Какие там раны! - беспечно махнул рукой бывший майор. - Ножичками потыкали в мякоть, кости не зацепили.
- Слушай, Уланов, у тебя случайно нет в венах южной крови?
- Почему случайно? Есть немножко. Бабушка по отцу была татаркой.
- То-то я смотрю, смуглый да раскосый. И горячий...
Настя мимоходом отметила, что Александр Уланов, отмытый от грязи и крови, отдохнувший и посвежевший, выглядит прилично. Ему не больше тридцати, чуть выше среднего роста, стройный, поджарый, ни грамма лишнего веса. Да и откуда ему быть, "весу", если Чечня да московские разборки? Одет он был в спортивный костюм, который ему купили, когда привезли, истыканного ножами, на дачу.
- Кушкин парочку раз наведывался в твое отсутствие, - сообщил Уланов. - Проверял, видно, что и как.
- Я знаю. Михаил Иванович докладывал. Только он не тебя проверял, а смотрел, все ли в порядке. Знаешь, если сложить твоих дружков да моих, получится малая Чечня.
- Так серьезно?
- Может и преувеличиваю. Но в таких случаях лучше пере... чем недо...
- Это уж точно.
Настя смогла позволить себе приехать на дачу лишь в субботу. После того, как Кэтрин улетела в свой Париж, на неё навалились текущие дела. Накопились счета, рвались авторы с заявками на будущие книги, встречи с нею домогался Фофанов.
Настя "расшивала" проблемы, но их количество не убавлялось. Наконец, она пришла к разумному выводу: надо больше доверять своим помощникам, себе же оставлять лишь главное. В самом деле, с авторами мог встречаться и Руслан Валерьевич, профессионализму которого Настя вполне доверяла. А с оплатой мелких счетов вполне справится и Кушкин - сомневаться в его честности не приходилось...
Она связалась с президентом банка в Цюрихе и попросила его отправить в Париж своего юриста. Юриста звали Жак Роше, он тут же перезвонил Насте и попросил точных указаний - к кому, когда и где ему обратиться в Париже. Второй вопрос у господина Роше был такой: насколько он может доверять людям, с которыми будет работать. Распорядилась: "Доверять можно полностью, но все должно быть сделано быстро, четко и без огласки". "Мне все понятно, - ответил господин Роше. - Хороший бизнес не терпит суеты". С этим Настя была вполне согласна.
Позвонил посол Бираго Диопа. Его интересовало, не определилась ли госпожа Демьянова с датой вылета и кто её будет сопровождать:
- С вами полетят два сотрудника нашего посольства. Они будут полностью в вашем распоряжении. А кого возьмете с собою вы?
Господин посол, очевидно, не допускал и мысли, что Достойная может путешествовать без свиты. Настя тут же приняла решение:
- Со мною будут моя помощница и журналист из "Российских новостей", знаток африканских проблем. И, если это удобно, мой телохранитель...
- Вполне удобно, - заверил посол.
Наконец Настя решила, что все остальное подождет, надо что-то решать с Улановым. Дело не в том, что он сидит в одиночестве на её даче. Уланов притащил за собою такой "хвост" проблем, что стал напоминать мину замедленного действия - неизвестно, когда взорвется. И вот она здесь, на даче, и нашла Александра Уланова трезвым и спокойным. Как только она вошла в дом, Никита привычно занял пост в комнате у входа.
Настя придирчиво осмотрела гостиную, но следов пьянки не заметила.
- Не пил?
- Воздерживался, - без обиды ответил Уланов. - Не думай, что я алкоголик какой... Был период - сорвался с катушек. Но сейчас такие дела пошли, что надо быть трезвым.
- Разумно мыслишь. - Настя прошла на кухню, заглянула в холодильник. Он был совершенно пустым.
- Все подмел?
- Ты ведь запретила выходить с дачи. Купить не мог. Да и не на что, честно сказал Уланов. И объяснил: - Все осталось в комнатухе, которую снимал у одной старухи.
- Что там у тебя осталось?
- Немного денег, офицерская форма с погонами, награды за службу. И "макарка" с обоймами - верный друг.
- Документы?
- Паспорт, военный билет и другие бумажки ношу с собой.
Настя позвала Никиту:
- Куда дели одежду Уланова? Она ведь была в крови, должны вы были её куда-то деть...
- Сожгли, - хладнокровно ответил Никита.
- А документы? - всполошилась Настя.
- Все, что было в карманах, изъяли. Документы и все иное сложили в пакет до ваших указаний. - Он действовал и мыслил как опер.
- Все путем, - одобрила Настя. И решила: - Выведем-ка тебя, Уланов в люди. Засиделся.
- Что ты надумала?
- Не можешь же ты бесконечно долго пребывать в спортивном костюме. А как без тебя купить одежду? Сядем в машину, доедем до городка, есть тут такой с приличными магазинами. Оденем тебя и заодно запасемся провиантом. Если за эти дни дачу не нащупали, значит, никто не догадывается, где ты. Да и городок не по дороге в Москву, а совсем наоборот... Поехали!
Никита поправил наплечную кобуру, одел пиджак.