— Что? — вскинулась Ипатьева.
— Пойдем поспим, а? Что-то я за последние несколько суток так устал — просто с ног валюсь! Я же почти неделю не сплю…
— Ты говорил, что сейчас Гнедко приедет.
— Ах ты, черт, забыл! Ладно, подождем… Гера! — Комар повернулся к бармену. — Кофе свари покрепче! Пожалуйста, дорогой, как я люблю… когда же эта работа закончится? — спросил он как бы сам себя, но глядя при этом на Галину.
— Скоро, наверное, — ответила журналистка. — Ты же сам сказал, что уже все сделал.
— Да… Если только этот Гнедко еще чего-нибудь не придумает. Но я скажу: потом. Все — потом! Устал Гена Комаров, устал… Столько наворотили здесь, а я все разгреб… Ничего, перебьются.
Курс молодого бойца
— Все понял, — сказал Боец в трубку. — Все понял, — повторил он. — Хороший план! Думаю, сработает… Слышь, ты, Голсуорси! — Боец отключил радиотелефон и смотрел теперь на Анисимова. — Собирайся. Сейчас поедем в одно место.
— Ку-куда? — трясущимися губами еле выговорил Анисимов.
— На ку-кудыкину гору, — ответил Боец. — Шнуруй ботинки, сволочь!
Олег Анисимов никак не предполагал, что сегодняшний вечер окончится таким ужасом. Ужас сидел прямо перед ним, в его любимом кресле, и смотрел на Олега немигающими, пронзительно-синими глазами. Ужас явился сюда в образе молодого худенького паренька и, как Анисимов думал сейчас, сломал ему, Олегу, жизнь напрочь. Непоправимо! Причем это в самом лучшем случае — если повезет, если вообще она, жизнь, у него останется после этого чудовищного вечера…
Паренек позвонил ему на мобильный и сообщил, что располагает важнейшей информацией, касающейся его, Анисимова, непосредственного начальства, и что информация эта стоит недорого, а ему, Олегу Евгеньевичу, принесет золотые горы.
— Я ее использовать не могу, — говорил в трубке юношеский голос. — А вы… Эх, если бы я на вашем месте оказался! Но я сегодня улетаю, и мне срочно деньги нужны.
— Какие еще деньги? — Недовольно спросил Анисимов. — Что за деньги?
— Ну, баксов двести отстегните, Олег Евгеньевич…
— Да за что? За что я тебе должен платить? Срываться среди ночи, нервы себе портить…
Анисимов сидел в ночном клубе «Галерея». И, если честно, ему было ужасно скучно. Нечего было делать сегодня Анисимову в «Галерее». Но привычка к светской тусовке заставляла его пить уже четвертый бокал пива и улыбаться всяким идиотам, подходившим к его столику, многозначительно подмигивая, показывая своим телкам, что они знакомы со скандальным репортером.
— А если мне наплевать на эту вашу информацию? — снова спросил Олег Евгеньевич.
— Давайте так: вы приедете домой, а я вас встречу у подъезда. Скажу первую часть, и если вас дальнейшее не заинтересует — разойдемся. Если же будет интересно, тогда вы даете деньги, а я выдаю, что знаю.
— Ладно. Только…
— Да не бойтесь вы, елки-палки, я не грабитель, не бандит… И не мент. Я же говорю: на «Ленфильме» работал, потом перешел на телевидение. В монтажной сидел.
— Как звать? — на всякий случай спросил Анисимов. Он не знал никого их этих молодых ребят, множество которых пришло за последние два года на телестудии города, но, имиджа ради, давал понять, что ему якобы знаком поименно огромный штат питерского телевещания.
— Петя. Петр Трифонов.
— Ладно…
Анисимов встал и подошел к знакомому бандиту, торчавшему у стойки бара:
— Витя, слушай, не мог бы ты со мной съездить?
— Куда? — Витя взглянул на Анисимова с интересом.
«Конечно! — подумал Олег. — Небось думает, на очередную съемку какой-нибудь чернухи…»
— Домой ко мне. Прошу тебя просто меня проводить. Тут звоночек был странный: хотят встретиться со мной… Какой-то пацан — вроде бы разборку хочет учинить. Может, подстрахуешь? Они, пацаны эти, отмороженные, сам знаешь; от одного-двух я бы отбился. Ну а если их там больше? Может, посмотришь? Или просто в тачке посидишь? Это пять минут — тут рядом!
Витя прищурился. Он внутренне усмехнулся, когда услышал фразу журналиста о том, что от одного-двух тот бы отбился… Такого хиляка любой отмороженный может просто на испуг взять. Но Витя журналиста Анисимова уважал: передачи этот дохляк делал интересные, фильмы документальные — все-таки и того лучше. Веселей, чем боевики голливудские, смотрелись анисимовские картины. И вообще, дружить с ним было полезно. Анисимов частенько имел «горячую» информацию и охотно делился ею с братвой. А это являлось делом важности первостепенной. Так что Витек, как и многие его кореша, Анисимова в определенном смысле ценили и, можно сказать, уважали. Правда, ровно настолько, насколько можно уважать дохлого фраера, пусть умного и полезного.