Люди оживились, и спуск по лестнице пошел значительно быстрее.
— Мужчина, куда же вы? — послышался все тот же веселый женский голос. — Не бросайте нас, пожалуйста! Проводите хотя бы до дороги.
— Вас, голубушка, мы готовы до самого дома проводить, — хихикнул кто–то из мужчин.
— Это вы в темноте такой смелый, — продолжала кокетничать женщина, — сейчас на свет выйдем, так вас как ветром сдует.
— Я вам обещаю, что не сдует, — ответил ей невидимый ловелас.
— Что называется, знакомство вслепую. А вы не боитесь, что вы мне при свете можете не понравиться? — осведомилась у него женщина.
— Не боюсь. При свете я еще неотразимее, чем в темноте, — успокоил ее собеседник. — Будете довольны.
Продолжая хихикать, пассажиры проследовали мимо оперативников.
Киноша взглянул на платформу: Арсеньев вновь сидел на лавочке и курил. Он был один. Докурив сигарету, банкир, освещая зажигалкой себе дорогу, спустился по лестнице и перешел на противоположную платформу.
— Думаю, что нам тоже пора, — сказал майор оперативникам.
— Опять облом, — разочарованно протянул Викеша шепотом. — Я был уверен, что сегодня он придет.
— Я тоже был уверен, — вздохнул Киноша. — Ведем себя так, будто мы с Арсеньевым незнакомы. Не исключено, что за ним продолжается наблюдение.
— Если бы за ним наблюдали, шеф, — сказал один из оперативников, — мы бы это давно почувствовали.
— Наш противник — не дурак. Не будем его недооценивать, — продолжал говорить Киноша шепотом. — Фонарик у кого–нибудь есть?
— У меня, — сказал кто–то.
— Тогда свети, — приказал ему майор.
Электричка остановилась возле платформы через пять минут. Они успели дойти до места, где останавливается первый вагон. До Москвы ехали молча. Викеша и некоторые оперативники дремали.
— Почему же он не пришел? — мрачно спросил Арсеньев у Киноши, когда они подъезжали к Москве.
— Не понимаю, — откровенно ответил ему майор.
— Может быть, он заметил, что я не один? — Тон, каким банкир задал этот вопрос, не сулил ничего хорошего.
— Мы были очень осторожны, — сказал Киноша.
— Это вы так считаете…
— Во всяком случае, очень скоро станет известно, это мы прокололись или так преступником было задумано.
— Я как дурак ношусь с этим рюкзаком… — раздраженно произнес банкир.
— Вам было приказано поменять его в туалете? — перебил Арсеньева Киноша.
— Да, рюкзак находился в кабине, там же липкой лентой к унитазу был приклеен телефон. Преступник по этому телефону приказал мне переложить в этот рюкзак все деньги. — Арсеньев рванул молнию и открыл рюкзак. — А где же деньги? — спросил он вдруг севшим от ужаса голосом.
Киноша увидел, как его лицо стало мертвенно бледным. У майора неприятно засосало под ложечкой. Киноша взял у банкира рюкзак и увидел, что вместо розовых пачек тот наполнен нарезанными кусками газет, которые были перевязаны резинками.
— Шеф, этот негодяй провел нас, как последних лохов, — присвистнул Викеша.
Все остальные ошарашенно молчали.
— Да, ничего не скажешь, противник оказался предусмотрительнее нас. Вот почему он заставил вас, Александр Николаевич, переложить деньги в другой рюкзак: во–первых, он без жучка, во–вторых, его в темноте подменили другим, точно таким же. Ребятки заранее позаботились о том, чтобы на станции не было ни одного горящего фонаря.
— Ты прав, Викеша, — сказал майор неожиданно спокойно.
Электричка остановилась. Все вышли на перрон. Достав из кармана переговорное устройство, Киноша включил его и сказал:
— Говорит первый. Операция закончена. Все свободны. — Отключившись, он взглянул на напарника: — Возьми рюкзак. Доставишь его в лабораторию экспертам. Провести анализ по всем направлениям. Проследи, чтобы все сделали как можно быстрее. Полагаю, что отпечатков пальцев там, конечно, нет, но проверить все же следует. И поработайте над телефоном… хотя, думаю, что он нас тоже никуда не приведет. Он наверняка ворованный или зарегистрирован на украденный паспорт.
— Вы не предполагали, что такое возможно? — спросил Арсеньев.
— Нет, — ответил Киноша.
— Значит, он ушел от вас с деньгами? И вы даже не заметили как?
— А вы заметили?
— Это не входило в мои обязанности! — жестко бросил банкир.
— Вы правы, Александр Николаевич, — согласился Киноша.
Взгляд холодных глаз банкира был прикован к лицу майора.
— Зря я тогда послушался совета Ромберга, — медленно произнес Арсеньев. — Этим делом мне следовало заняться самому.
Больше он ничего не сказал, повернулся к оперативникам спиной и удалился — быстро и решительно.