- Ты слишком много думаешь.
Я повернулась, хмурясь, но когда его лицо было так близко, я не могла долго сердиться. Я почувствовала, как выражение моего лица смягчилось, и немного расслабилась. Я обняла его в ответ, оставив Мефистофеля одного, пока я прижималась к Мике, и позволила ему обнять меня. Я держалась за него, пытаясь понять, что заставило меня так нервничать.
Меня беспокоило то, что я видела Жан-Клода и Ричарда с другой женщиной? Нет. И тогда меня осенило: меня беспокоило то, что меня это не беспокоило, хотя смутно чувствовала, что должно было бы беспокоить. Больше того, я считала, что Зависть выглядела красиво, растянувшись между ними. Мысль о том, как они делают то же самое с одним из других мужчин, пока я наблюдаю, стягивала в тугой узел низ моего живота, и я находила это более захватывающим, но в то же время видеть Завись, натянутую между ними, не было отталкивающим зрелищем. Было ли это проявлением гомофобии? В этом ли было дело? Или я просто думала, что должна ревновать, и была удивлена тем, что не ревновала?
Я прошептала Мике в густой водопад его волос:
- Думаю, что я беспокоюсь из-за того, что не беспокоюсь.
Он отклонился, чтобы видеть мое лицо.
- После двух лет с тобой я наконец понял это.
Я нахмурилась.
Он засмеялся.
- Анита, ты никогда никого из нас не видела с другой женщиной. Ты думаешь, что должна ревновать, но не ревнуешь.
Я пожала плечами и отодвинулась от него. Глубоко вздохнула и сказала:
- И я бы хотела увидеть это с одним из вас, ребята, в середине, и это беспокоит меня, и она - нет... она была прекрасна. - Я нахмурилась и посмотрела на него.
Он улыбнулся и шагнул ко мне.
- Ты беспокоишься из-за того, что тебе понравилось видеть другую женщину в таком виде?
- Думаю, да, или меня беспокоит то, что это меня не беспокоит. Ах, черт, я не знаю.
- Беспокоишься из-за того, что видишь однополые сексуальные забавы и игры, тогда добро пожаловать в наш мир. - Он попытался меня обнять, но я отодвинулась.
- А тебя это беспокоит? - спросила я.
- Меня - нет, - сказал Натаниэль.
Он подошел к нам обоим:
- Мы не собираемся делать это сегодня.
- Что? - спросила я.
Он обнял меня.
- Я люблю тебя, - сказал он.
- Я тоже тебя люблю, - отозвалась я, изучая его лицо, потому что понятия не имела, что мы собираемся делать.
- Но ты пытаешься отговорить себя от секса.
- Не пытаюсь, - возразила я, но отвела взгляд, потому что он был прав.
- Пытаешься, - сказал он.
Я подняла взгляд и увидела, что он улыбается. Я не хотела, чтобы он мне улыбался. Мне не нравилось ощущение, что они оба более разумны, чем я. Я не люблю, когда со мной обращаются как с трудным экземпляром. Конечно, если обувь не жмет... но конкретно эти шпильки седьмого размера давили.
- Полагаю, да, - согласилась я.
- Пожалуйста, не надо, - попросил он.
Я обняла его и положила голову в изгиб его плеча.
- Мои устои пошатнулись, - пожаловалась я.
Он провел рукой по моим волосам и поцеловал меня в макушку.
- Я знаю, но мы должны переубедить Мефистофеля.
Я подняла голову и посмотрела на него.
- Что ты имеешь в виду под "переубедить"?
- Сделать его своим, нашим.
Я сузила глаза.
- Это важно, Анита.
- Почему?
- Не знаю, но для меня и для Дамиана секс был частью привязывания. Нам нужен секс, чтобы завершить это. Может быть, потому что твоя вампирская часть кормится сексом. Чтобы сделать его своим, тебе нужно на нем кормиться.
- Но... - начала я говорить.
Мика встал рядом со мной. Он прислонился к моей спине, его руки скользили по мне и по Натаниэлю, насколько он мог дотянуться, так что я оказалась зажатой между ними. Я почувствовала, как почти сразу расслабилось мое тело.
Мика прошептал:
- Мы должны быть уверены, что все новые оборотни или вампиры, в особенности сильные, полностью наши, Анита.
- Ты действительно думаешь, что если бы я трахнула Хейвена вовремя, он бы не вышел из-под контроля?
Они оба обняли меня крепче, и Мика произнес:
- Не знаю. Может быть, он никогда бы не был доволен тем, что ему пришлось бы тобой делиться, но я знаю, что секс - это клей, который скрепляет вампирскую линию Жан-Клода. Нам нужно использовать наши сильные стороны, дорогая. У нас нет времени делать вид, что мы не те, кто мы есть.
Я напряглась в их руках и попыталась было оттолкнуться от них, но вовремя остановилась. Сделала глубокий, медленный вдох, потом другой. Я не расслабилась, но и не дралась хотя бы.