— Отдай ее мне, — потребовал Дмитрий.
Рэнд послушался, ее мертвый вес заставил его грудь сжаться, а горло пересохнуть. Кен и Дмитрий вытащили ее, хотя Дмитрий держал ее. Она, черт возьми, не умрет у него на глазах. Она была его единственной ниточкой.
К черту, злобно подумал он. Это стало чем -то гораздо большим, чем просто Джозеф. Когда она дала ему свое дыхание под водой в Тихом океане, она проделала дыру в нем, и она заплатит. Как -нибудь , где -нибудь она заплатит за то, что заставила его чувствовать.
— Я же тебе говорил, Рэнд. Она слишком маленькая, слишком слаба для этого, — выплюнул Дмитрий. Кен молчал, его лицо было пустым, он смотрел куда угодно, только не на женщину.
Рэнд выбрался из ямы и забрал женщину у Дмитрия из рук. Другой мужчина посмотрел на него так, словно он сошел с ума, но Рэнд направился в дом, минуя лестницу, ведущую в комнату паники, и направившись вместо этого к лестнице, ведущей в его апартаменты.
— Куда ты ее ведешь? — спросил Кен, в его голосе прозвучала нотка предупреждения.
Она была такой холодной, губы синеватые, тело грязное и мокрое.
— Наверх, — ответил он, и в его голосе не было места для возражений.
— Мы можем позаботиться о ней внизу , — тон Кена был жестким, бескомпромиссным.
Рэнд проигнорировал его и поднялся по ступенькам, ведущим в его апартаменты, по две ступеньки за раз. Грязь капала по полу; ему было все равно.
— Тебе нужно ее согреть , — сказал Дмитрий, стоя прямо за ним.
— Я согрею, — ответил Рэнд.
Он вошел в свою комнату, направился в ванную, а затем повернулся, протягивая ее Дмитрию, чтобы тот взял. В последнюю секунду он прижал ее к себе и кивнул на ванну.
На лице Дмитрия отразилось замешательство, но он включил воду в огромной садовой ванне, и не прошло и минуты, как от нее пошел пар.
Взор Рэнда скользил по ее телу. Она была грязной, а длинные пряди ее волос превратились в сосульки у него на руке. Ее лицо было бледным, и он задумался, не слишком ли поздно. Дмитрий проверил ее пульс, и вид рук другого мужчины на ее шее заставил Рэнда задуматься.
Бессмысленно, он хотел раздавить руку Дмитрия за то, что тот посмел коснуться ее кожи. Щипящее чувство застряло у него в горле, и он попытался перевести дыхание, но обнаружил, что это невозможно. Дмитрий посмотрел на него, но быстро опустил глаза.
— Вода готова, — пробормотал русский.
— Уходи.
Дмитрий бросил на него предупреждающий взгляд, но ушел. Рэнд шагнул в ванну, в одежде, держа ее у себя на груди, и опустился в глубину теплой воды.
Она сразу же пошевелилась, пробормотала невнятное «нет », а затем затихла. Он горел, но ее кожа была ледяной даже после долгого пребывания в нагретой воде. Он уложил ее между ног, положил её голову на грудь и начал черпать воду, чтобы умыть ее лицо.
Пар продолжал подниматься, но Рэнд знал, что ему придется ее вымыть и укутать. От нее шел ужасный запах, и Дмитрию придется снова обработать ее раны. Ее голова поникла в сторону, и он слегка повернул ее тело. Ее волосы свисали в воду, и он изо всех сил старался пропустить воду через них. То, что было в ванне, теперь было грязным.
Его руки блуждали по ее ключицам, по плечам, и его рука скользнула по груди, сосок был напряженным. Он замер, рука зудела, чтобы сформировать идеальный холм, разум с отвращением воспротивился тому, что его член твердел под мокрыми штанами.
Но его сердце билось в бешеном ритме. Ему нужно было убрать ее от себя. Сейчас. Это было неправильно. Чертовски неправильно.
Он поднялся, крепко прижав ее к себе, вода лужами растеклась по полу, когда он вышел и потянулся за халатом. Он накрыл ее им, прежде чем крикнуть:
— Дмитрий!
Дверь открылась, и Дмитрий был там. Мужчина знал. Каким -то образом тихий русский был в курсе того, что чувствовал Рэнд.
— Забери ее.
Рэнд передал ее ему, и Дмитрий застонал, когда ее вес осел на нем, но он повернулся и быстро вышел из комнаты. Рэнд не позволил себе задержаться. Он вернулся вниз, мокрые шаги зловеще отражались в тишине, и направился к яме, из которой ее вытащил.
Он стянул с себя одежду, спустился в ледяную воду и оставался там, сколько мог вынести эту муку.
Он продержался меньше тридцати минут.
Мышцы заклинило, ему пришлось попросить помощи у Кена, чтобы выбраться, а затем он рухнул, когда его лучший друг стоял над ним, с выражением на лице, которое Рэнд никогда раньше не видел.
— Не делай этого, — пробормотал Кен.
Рэнд закрыл глаза от всего, что Кен оставил невысказанным, и сделал глубокий вдох, когда его тело восстало против холода. Спустя долгое время он смог встать и с трудом вернулся в дом.
— Рэнд, не делай этого, — Опять, только на этот раз в словах прозвучала нотка отчаяния.
Рэнд остановился и повернулся.
— Думаю, может быть, уже слишком поздно, Кен.
Лицо другого мужчины напряглось, а затем он повесил голову и отвернулся от Рэнда, уставившись в ночь.
Рэнд вошел, принял душ и лег в постель. Он отказался думать о том, что означают его слова Кену. Это было невозможно, но все же это было так. Его тело чувствовало себя разбитым, а разум был в смятении, но умолял о покое. Он закрыл глаза, сосредоточился на дыхании и заставил себя заснуть.
Завтра будет достаточно времени, чтобы разобраться с женщиной.
Глава 9
Она спала сидя, прислонившись к стене за дверью. Рэнд вошел, ожидая чего угодно, но когда он наконец ее нашел, его сердце перевернулось. Он отбросил эту эмоцию в сторону и сел на кровать, ожидая, когда она проснется.
Пришло время применить новый подход к решительной Пуле. Он надеялся, что сможет пробить путь сквозь ее твердое ядро и найти женщину, которая должна была быть там.
Прошло два дня с тех пор, как он вытащил ее из водной ямы. Он использовал это время, чтобы отстраниться от всякого сочувствия к опыту, который он ей устроил. Дмитрий был единственным, кто контактировал с ней, и это было для того, чтобы перевязать ее раны, дать ей лекарства и убедиться, что она ест.
Рэнд приказал купить ей одежду, и как только она прибыла, он отправил ее ей через Дмитрия. В основном это были спортивные штаны, но он также попросил одну из домработниц купить ей нижнее белье.
Он глубоко вдохнул, когда в его голове возник образ ее обнаженного тела. Когда она перестала быть для него просто убийцей? Расстояние, которое он преодолел за последние два дня, исчезло в мгновение ока. Он зажал переносицу и зажмурился, но образ шелковистой кожи и щедрых изгибов дразнил его.
Он открыл глаза и увидел, что она смотрит на него. В светлеющем свете ее глаза почти светились, но она слегка пошевелилась, и ее лицо скрылось в тени. Он глубоко вдохнул, и с ним пришел запах плюмерии. Мягкий и навязчивый, ее запах заставил его сердце дернуться, а ладони вспотеть.
Он сразу же перестал дышать носом. Это не имело значения. Он понял, что навсегда будет ассоциировать этот запах с ней. Черт возьми.
Прошло еще несколько минут, и она не шевельнулась. Она по-прежнему молчала, как добыча, которая чувствует, что хищник рядом, она оставалась в темноте, нетронутой солнечным светом, и ждала.
— Я не буду извиняться перед тобой , — сказал он жестким голосом. Откуда, черт возьми, это взялось?