Он сбросил с себя одежду и повернулся, лежа на кровати и притягивая ее к себе. Она нахмурилась, облизнула губы, удивление светилось в ее ярко-голубых глазах. Она оседлала его, и покраснела, когда его член встал между ними, жаждущий и просящий внимания. Он заложил руки за голову и смотрел на нее.
— Прикоснись ко мне, — прорычал он.
— Касание убийцы, Рэнд Беккет, может быть горьким ядом, — прошептала она, глядя на его тело и снова облизнув губы.
— Но твое прикосновение, Гретхен, — самый сладкий наркотик, — ответил он низким голосом. — Прикоснись ко мне.
Она начала скользить по его телу, ее нижняя часть тела полностью лежала на нем, его член немного увял, когда ее тепло окутало его. Она наклонила голову, когда он резко вдохнул, и улыбнулась дьявольски.
— Если бы я знала, что рассказ о моей грязной истории принесет мне такое вознаграждение, я бы рассказала тебе раньше.
Сами по себе ее слова были подарком. Возможно, она не понимала, что говорила ему, но они пролились на его сердце, как благословение.
— Это не твоя история, Гретхен, это ты.
Она, казалось, была удивлена его словами, и еще одна слеза упала на его грудь.
— Я никогда не плачу, — прошептала она.
— Да, ты плачешь, — ответил он.
— Я не заслуживаю этого, Рэнд. Я убивала… мои руки лишили жизни. Я не заслуживаю того, чтобы разделить это удовольствие с тобой.
Рэнд взял ее руки и сложил их в своих.
— Никто не заслуживает этого удовольствия больше, чем ты. Тронь меня.
***
Касание его рук вокруг ее рук напомнило ей о Нине. Если бы Реми была религиозной, она бы поблагодарила Бога прямо сейчас за это. Но слова застряли у нее в горле, и ее руки чесались сделать то, что он приказал.
Она разжала руки и положила ладони на его грудную мышцу. Она сжала мышцы там, помассировала их и была в восторге, когда его соски свернулись под ее прикосновением. Она щелкнула сначала один, затем другой, и у нее потекли слюни. Она любила, когда он брал ее в рот. Будет ли он шипеть, как она, если бы она ответила ему тем же?
Она наклонилась, чувствуя жар между своих бедер и стальную твердость его члена у ее входа. Она покачала бёдрами, удовольствие охватило её, когда её клитор потерся о член. Его собственный стон раздался глубоко в животе, и она улыбнулась. Она выразила свои надежды в его глазах и теперь была здесь, с ним. Медленно она поцеловала его живот и перешла к его правому соску, мягко дуя на него, наблюдая, как его глаза цвета индиго вспыхивают страстью. Глаза у него были такого темно-синего цвета, что при одном освещении они казались черными, а при другом – фиолетовыми.
Его зрачки расширились, когда она провела языком по телу, и да, он выдохнул. Она закрыла глаза, прикоснулась губами к его плоти и начала сосать. Он застонал и потянулся к ее голове, глубже прижимая ее к себе. Она слегка укусила его, и его бедра дернулись. Его ствол был таким искушением. Ей хотелось попробовать его на вкус, но сначала она перешла к другому соску, уделила ему такое же любящее внимание и наслаждалась каждым вдохом и стоном, которые она вырывала из его губ.
— Ты меня дразнишь. Это нехорошо, Гретхен, — пробормотал он хриплым голосом. Использование ее имени быстро превратилось в зависимость. Она не должна была этого допускать, но ей не терпелось услышать это снова. Она снова двинулась вниз по его животу, облизывая пупок, радуясь, когда его живот сжался, а бедра снова дернулись. Она задавалась вопросом, можно ли будет ездить на нем таким образом, ее скользкий проход двигался вверх и вниз по его члену, пока ее не охватил оргазм. Тогда она могла бы взять его глубоко в себя и сделать это снова. Его член изогнулся, и из ее рта снова потекли слюнки. Сначала она попробовала бы его на вкус. Одаривая поцелуями его тело так, как он целовал и мучил ее. Она скользнула вниз по одному из его бедер и заскулила, когда он поднял его, и оно потерлось о нее. Она была так мокра от своей потребности. Она нежно прикоснулась к нему. Процарапала ноготь по его члену, обвела его яички и погладила обратно вверх, пока не дошла до выпуклой головки. Толстая, с многочисленными венами, его плоть была красивой. Она провела большим пальцем по голове, нырнула в щель и обнаружила, что она мокрая. Головка его члена была мягкой и умоляла о ее рту. Она наклонилась и лизнула кончик, прежде чем широко раскрыться и двинуться вниз по его члену. Он был слишком большим, чтобы она могла принять его, не подавившись, но она инстинктивно расслабила горло и сглотнула. Это позволило ему войти полностью, он приподнялся, и она снова сглотнула, борясь с желанием заткнуть рот, наслаждаясь тем, что он был внутри нее таким образом.
Он выругался, и она увидела, как он запрокинул голову и громко застонал. Она повторила процесс, вращая рукой вверх и вниз, поднимая и массируя его, пока полностью втягивала его внутрь. Рэнд схватил ее за волосы, помог ей войти в ритм и похвалил ее, его слова зажгли огонь в ее сердце и требовательный барабанный бой в ее утробе. Она прижалась к его бедру, оседлала его, снова и снова беря его в рот, приближая его к себе, а затем отрывая, оставляя ему только свою руку. Он проклинал и хвалил, умолял и требовал, но в конце концов она получила его именно там, где хотела. Твердый, горячий и влажный, его член согнулся, и она приподнялась и села на него, вобрав его глубоко в свое тело, глубже, чем она думала, что это возможно, и их тела начали танец, древний, как время. Толкаются и тянуться, поднимаются и опускаются, они двигались как одно целое. Он потянулся к ее груди, большие руки сомкнулись на ней и удержали, и это действие стало ножом в ее сердце, когда он был таким нежным. Она использовала его грудь как рычаг и оседлала его, соблазнительно покачивая бедрами. Она поднималась и поднималась, дразнила кончик его члена, а затем предложила ему помощь, когда упала обратно. Пот капал с нее на него, и когда казалось, что она больше не может терпеть, он притянул ее к себе, произнес одно слово:
— Гретхен, — и взял ее губы. Она взорвалась ливнем экстаза, перенесенная за пределы этого места боли и потерь, в место, где существовали только Рэнд и Гретхен. И это было красиво.
Глава 24
— На территории площадью более тысячи гектаров располагаются двадцать два здания. Территория заминирована, окружена со всех сторон сторожевыми постами и электронными сигнализациями, однако основная система безопасности – это камеры. В джунглях невозможно полностью предотвратить срабатывание сигнализации животными, поэтому камеры находятся под круглосуточным наблюдением для определения угрозы, что делает их первой линией обороны , — произнесла Реми, выдыхая воздух.
Несмотря на все попытки подавить инстинктивную реакцию на предательство Коллектива, она никак не могла победить эту битву. Горло неизменно перехватывало, а грудь сжималась. Реальные симптомы психологического насилия, которому подвергла ее Джозеф.
— В любое время на территории находятся более двухсот охранников. Джозеф Бомбардье ценит свою безопасность, и его личная охрана невероятно предана. Они разбогатели, понимаете, и ни на что не променяют эту жизнь. С прибытием других членов можно не сомневаться, что их число возрастет до тысячи, а может быть, и больше. У каждого члена будет своя комната в главном доме, площадью более ста тысяч квадратных футов, с секретными коридорами и переходами.