— И я бы поклялась, что ты говорил правду. Но мне кажется, ты сделал из меня лгунью, — прошептала она ему на ухо. Угроза была неявной. Ее клинок лежал прямо над порезом, который ее сестра сделала там несколько дней назад.
Реми убрала клинок и отошла в сторону, резко повернувшись, чтобы встретить любые угрозы со стороны других мужчин.
— Я не буду спрашивать тебя снова.
— Хорошо, потому что я, черт возьми, ничего не знаю. Мальчика не было, когда мы прибыли, а женщина была мертва.—Это было уклончиво, но в его тоне сквозило обман.
Между Адамом и Нодачи пробежал взгляд. Обман стал ощутимой нитью. Ей нужно было предупредить Клинок. С учетом того, что все катилось к Арекипе , им нужно было убедиться, что мальчик не пострадает.
Он был, в конце концов, одним из них.
— Надеюсь, ты не знаешь, мистер Нодачи. Я бы не хотела, чтобы тебя добавили в наш список на уничтожение.
— Черт возьми, Рэнд, уводи ее отсюда! — Кен встал, его тело застыло и готовилось к войне. Реми расслабила мышцы, готовясь.
Рэнд кивнул ей, и она наклонила голову, прежде чем шагнуть к дверному проему.
— Вы сказали одну вещь, которая больше всего резонирует со мной, мистер Нодачи : никогда не доверяйте убийцам. — С этими словами она повернулась и ушла, направляясь наверх, чтобы собрать свои вещи.
Если они не хотят слушать, она не хочет оставаться. Она была так близко. Нодачи знал что-то о мальчике, но времени нет. Ей нужно предупредить Клинок. Она достала свой спутниковый телефон и оставила сообщение, надеясь против надежды, что Клинок получит его, прежде чем Реми отправится в Арекипу.
— Тебе нужно перестать приставлять ножи к нашим горлам. — От ехидного тона Рэнда ее голова повернулась к двери.
— Перестаньте быть придурками, и необходимость в ножах отпадет.
Он подошел к ней, остановившись в нескольких дюймах от нее, снова готовый к бою. Это было все, что она знала, это напряжение в мышцах, которое говорило ей, что ее сердце все еще бьется. Эта теплота в ее животе от его близости была не тем, что ей нужно.
Но она вырвалась наружу, и прежде чем она поняла, ее тело растворилось в его, ее руки запутались в его черных волосах. Его дыхание свистнуло, и она встала на цыпочки, чтобы коснуться его губами.
От него пахло сандалом и мужчиной. Он пах экстазом.
Он схватил ее за задницу, и она поднялась, обхватив его бедра ногами и усевшись на выступ его твердого члена. Ее голова откинулась назад, когда он вошел в лоно ее ног.
— Мы не можем , — сказал он, глядя ей в рот. — Не сейчас. Ко мне идут люди, и нам нужно планировать.
— Планировать что? — спросила она, кусая его губы.
— Арекипу.
Она остановилась, разжала ноги и отошла от него. Забавно, как только мысль о возвращении в ад могла уничтожить даже намек на удовольствие. Она оплакивала потерю контакта с ним, но так и должно быть. Ей никогда не следовало прикасаться к нему или позволять ему прикасаться к ней.
Останутся воспоминания, но, познав его, она знала, что желание никогда не утихнет. Он возненавидит ее, когда все закончится. Это было знание до мозга костей. Лучше не мучить себя тем, что никогда не будет ее.
— Ты прав, конечно, — пробормотала она и посмотрела в окно.
Он вздохнул, и звук пронесся по ней. Сожаление и нужда прозвучали в ее ушах. Ну что ж.
— Спустись через немного. Дай Кену немного времени успокоиться. Нам понадобится все, что ты можешь нам рассказать о комплексе.
Она наблюдала, как деревья качаются вдали, и задавалась вопросом, каково это – быть такой свободной. Двигаться так, как ты хочешь, когда ты хочешь. Бороться с ветром или позволять ему ласкать тебя, как ему угодно.
— Да. Я спущусь позже, — тихо сказала она.
Дверь закрылась, и Реми опустилась на колени и сложила руки. Раньше это никогда не работало, но, может быть, просто может быть, тот, кого зовут Бог, теперь послушает.
Глава 25
Прошло два дня интенсивных исследований и допросов Гретхен по всем аспектам Коллектива, прежде чем Рэнд почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы организовать поездку в Арекипу.
Вместе с Кеном, Адамом и Дмитрием они привлекли Рейнса и его людей, а также всех своих агентов в США. Всего было сорок человек и Гретхен. Он наблюдал за ней в течение последних двух дней, как она разбирает свою винтовку, чистит, собирает и стреляет из нее больше раз, чем он хотел бы когда-либо увидеть снова.
Каждый раз у него сжималось сердце. Она закрывала глаза и покидала пространство, в котором находилась, как будто переносилась в другой мир, где были только она и винтовка. Он никогда не узнает, через что она прошла, но даже его самые дикие фантазии, вероятно, не могли сравниться с ее реальностью.
Она не была непобедимой, но была чертовски близка к этому. Сильнее, чем он ей приписывал, быстрее, чем он знал, она была способна к рукопашному бою, который поражал его. Она неоднократно отправляла на землю каждого из его людей, и его самого, за последние пару дней. Как-то ей удавалось упасть на пол всего три раза. Рэнд чувствовал, что усталость была главной причиной этого, хотя большую часть времени она казалась неистощимой.
Он держался от нее подальше ночью. Ему нужно было расстояние, хотя его тело буквально болело от желания почувствовать ее рядом с собой в темные часы ночи. Его руки сжались даже сейчас, отчаянно желая почувствовать ее длинные рыжие волосы, рассыпающиеся по ним.
Она была, без сомнения, лучшим снайпером, которого он когда-либо знал. Рейнс , эксперт по стрельбе из винтовки во время службы в морской пехоте, заметил, что он никогда не слышал о ком-то с такой точностью и способностями, которые она демонстрировала. Рэнд исследовал ее семью и ничего не нашел. Что бы она ни знала о них, она держала это при себе, но ее умение обращаться с винтовкой казалось врожденным. Почти так, как будто она родилась для этого.
Он наблюдал, как она вышла из дома и направилась к стрельбищу, Рейнс и Дмитрий следовали за ней. Рейнс вчера коснулся ее плеча, и только то, что она мгновенно отмахнулась от него, спасло этого человека от Рэнда.
Рэнд был зол на себя за это чувство собственничества. Но неважно, что он был зол на себя, чувство оставалось. Наблюдая, как Рейнс следует за ней, чувство снова охватило его, только на этот раз оно было вулканическим. Как, черт возьми, он умудрился за менее чем месяц перейти от абсолютной ненависти к потребности в ней, он понятия не имел. Это его озадачивало. Но это было неизбежно. Она значила для него что-то. Что именно, он не хотел вдаваться в подробности. Она была важна, и он прервал свои мысли на этом. Его тело болело от желания ее, и даже это было больше, чем он хотел признать себе.
Он переключился на другие мысли, даже когда его взгляд следил за легким покачиванием ее бедер и блестящим покачиванием ее волос. Они уедут завтра. Перелетев в Куско, Перу, они поедут на автомобилях через Анды и прибудут в Арекипу в течение нескольких дней. Гретхен сообщила им, что у нее есть несколько контактов, не лояльных Джозефу, которые обеспечат адекватный транспорт и жилье. Она предупредила, что это будут всего лишь хижины в холодных горах, но он пожал плечами.
Кен держался на расстоянии. С этим парнем что-то происходило, и Рэнду нужно было выяснить, что именно. Он покачал головой, когда Гретхен скрылась из виду, а затем направился к дому.