— Твои пальцы сворачиваются.
Его глубокий голос эхом разнесся в ее голове и направил тепло прямо в ее живот. Она молчала.
Он грубо выдохнул.
— Скажи мне, почему это происходит так быстро. Скажи мне, почему я хочу тебя.
Она покачала головой и отступила на шаг назад.
— У меня нет опыта с этими эмоциями. Я скорее мертва, чем жива, мистер Беккет. Ты заставляешь мое тело нуждаться в вещах, но отсутствие этих вещей не убьет меня.
Он остался на месте и наклонил голову, его глаза опасно блестели.
— Ты права. Это не убьет ни одного из нас. Ум над телом, да?
Ее улыбка застала ее врасплох. Юмор?
— Да.
Он пристально смотрел на нее. Тяжело. Она оказалась в странной ситуации, когда ей захотелось поерзать. Ее руки сжались, и она переступила с одной ноги на другую, прежде чем контролировать свои движения.
— Тебе некомфортно. Это не то, что я хотел. По-моему, ты направлялась наверх. Я отпущу тебя и проверю, как ты себя чувствуешь позже.
— Пожалуйста, не надо. — Он был слишком большой искушением. Даже сейчас его тело взывало к ней.
Его взгляд стал горячим, и он почти потянулся к ней. Она хотела, чтобы он это сделал. Она отошла еще дальше. Было так много того, чему она не знала, как управлять между ними. Это было разрушительно.
Реми отвернулась, услышала, как он произносит ее имя, и продолжила подниматься по лестнице в свою комнату. Она стянула с себя одежду и встала под теплый душ. Она стояла там, пока вода не стала холодной, и все равно ее тело болело. В нужде и отчаянии она наконец вышла.
Она завернула волосы в полотенце, вытерлась и легла на кровать. Всего несколько минут отдыха – вот что ей действительно нужно. Может быть, она сможет избавиться от желания во сне.
Прошло много времени, прежде чем она увидела темноту за своими закрытыми веками.
Глава 26
Рэнд долго смотрел на нее, прежде чем его присутствие не задело ее подсознание. Он заметил едва заметное напряжение мышц ее живота, а затем ее кулаки сжались, и ее веки задрожали. Все эти признаки были слабыми, но он научился распознавать, что она была старательной, даже во сне.
Его ум боролся со сном, и только после того, как он вошел в ее комнату и успокоился, он понял что-то, о чем никогда не думал, что это будет возможно. Эта женщина, с ее убийственными инстинктами и кровью на руках, обхватила его разбитое сердце, и теперь они переплелись.
Его тело отреагировало на ее близость с отчаянием, которого он никогда не знал. Когда он не видел ее, он задавался вопросом, где она. В безопасности ли она? Ушла ли она? Он преследовал ее другой ночью, и они наблюдали, как кто-то убил директора ЦРУ. Затем Рэнд убил, чтобы предотвратить вред Гретхен.
Он убил ради нее. Сделал бы это снова, если бы нужно. Да, она глубоко внутри него сейчас, и он понятия не имеет, как, черт возьми, это произошло. Он сторонился этого, даже когда тянулся к этому.
Она была сломленным человеком. Сильная снаружи, но внутри — миллион осколков. Упрямство — это не то слово, которое в полной мере описывало ее характер. Ей ничего не нужно было от него, и это, больше всего на свете, его беспокоило. Ее цель была такой же, как у Рэнда, но другая. Рэнд хотел выжить.
Пуля — нет. Он задавался вопросом, где Гретхен вписывается в уравнение. Его сердце пропустило удар, когда он понял, что Гретхен — это ничто для Пули. Она умерла бы, отрицая, что женщина, которую он знал, вообще существует в душе Пули.
Ее ноги шептали о покрывале, и его тело в мгновение ока затвердело. Он откинулся на стуле, в тени. Она знала, что он там. Очарованный, он наблюдал, как гусиная кожа поднималась и рябила по ее рукам, напрягая ее соски и заставляя ее живот дрожать. Рэнд глубоко вздохнул.
Оставалось всего несколько часов до отъезда, и все, чего он хотел в этот момент, - это потерять себя в ней. Полотенце на ее голове упало, и ее рыжие локоны сделали яркий всплеск на синих простынях. Свет из ванной осветил ее бледную кожу, одновременно освещая и затеняя ее.
— Почему ты здесь? — Ее голос был мягким, когда он коснулся его.
— Я не могу оставаться вдали от тебя.
— Я помню тебя во сне. — Признание казалось вырванным из нее.
Он усмехнулся с горечью.
— Правильно, потому что ты не видишь снов.
Мягкость ушла, ее ответ был едким.
— Это твоя привычка насмехаться меня раздражает. Если ты пришел сюда, чтобы сделать… если ты пришел сюда ради меня, возможно, раздражать меня - не лучший способ залезть мне в штаны.
Он встал и подошел к кровати, посмотрел на нее сверху вниз, и желание пронзило его. Это было опьяняющее, это желание, которое он испытывал к ней. Больше и сильнее, чем все, что он когда-либо испытывал.
— Тогда хорошо, что ты голая, да? — Он потянулся к ее руке и обнаружил, что она тянется к нему. — Сядь.
Ее глаза вспыхнули, а затем она прикрыла их. Контроль был для нее ценной вещью, но и для Рэнда тоже. И он получит это от нее сегодня ночью, ее подчинение ему на таком уровне, который она никогда не давала никому. Он покажет ей все, что чувствует своим телом. Потому что Пуля никогда не позволил бы Гретхен иметь слова, которые он чувствовал, пытающиеся заползти к нему в горло.
Она сделала то, о чем он просил, и он поблагодарил Бога. Он не хотел физической драки с ней. Это была… страсть, а не война. Пока нет.
Он провел руками по ее волосам и подтолкнул ее вверх. Как только ее тело коснулось его, Рэнд шумно вдохнул и застонал. Он был без рубашки, и его пижамные штаны ничего не скрывали от его эрекции. Она нарочно потерла животом о него, и его руки сжались так сильно, что он знал, что тянет ее за волосы.
Она подняла к нему лицо и облизнула губы. Сочные губы, полные нижняя и верхняя, теперь влажные от ее языка.
— Я уже говорила тебе, что ты заставляешь меня хотеть. Но скажи мне, Гретхен, чего хочешь ты?
Она изучала его лицо, словно в нем были ответы на вопросы о сотворении Вселенной. Затем она улыбнулась, и его бедра сами собой напряглись. Его член давил на ее живот, пытка, но недолго.
— Я хочу то, что невозможно. Честно говоря, мистер Беккет, я не могу выразить, чего я хочу, когда ты касаешься меня.
— Ты отказываешься использовать мое имя. Почему? — Он прошептал свой вопрос над ее веками. Ее кожа была такой чертовски мягкой. Он следовал по линии ее щек, поцеловал ее висок и спустился ниже, к краю ее губ. Он хотел почувствовать, как ее губы двигаются, когда она ответит. — Скажи мне правду. Не лги мне сегодня ночью.
Она глубоко вдохнула, и ее дыхание коснулось его шеи. Даже ее дыхание было сексуальным.
— В моем воображении ты – Рэнд. Но реальность такова, что ты никогда не сможешь быть больше, чем мистер Беккет для меня. Если я позволю тебе быть больше, чем это, ты будешь владеть частью меня, которую я не могу тебе отдать.
Его сердце сжалось, ее слова подтвердили то, что он знал все это время.
— Если в твоём воображении я – Рэнд, то эта часть уже принадлежит мне, разве нет?
Она улыбнулась, и он был достаточно удачлив, чтобы почувствовать ее вкус. Вкус был сладостью и сожалением. Горьковатый. Он провел языком по ее губам в награду за ее честность.