Он провел пальцем по ее щели, дразнящим прикосновением, полным обещаний.
— Ты понимаешь меня, Гретхен?
Она кивнула. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, повторяла она в своем уме.
Он играл с внутренней стороной ее бедер, казалось, целую вечность, легко царапая дрожащую плоть, дразня губы ее женской плоти, проводя по ее клитору, чтобы отойти и начать все сначала.
Если ее бедра двигались, его прикосновение прекращалось. Она хотела кричать от разочарования, но как только она собиралась вдохнуть, он дразняще подводил палец к ее отверстию, и это отнимало у нее дыхание.
— Ты сводишь меня с ума, — пробормотал он за секунду до того, как приложил рот к ней и присосался.
Ее бедра резко откинулись назад, и он остановился.
— Пожалуйста, — прошептала она вслух. Это прозвучало скорее как хрип, чем что-либо еще.
— Чего ты хочешь?
Она уткнулась лицом в постель.
— S’il te plaît (прим. фр. Пожалуйста ), — всхлипнула она.
— Твое тело залито румянцем. Твоя киска мокрая и опухшая. Скажи мне, Гретхен, чего ты хочешь?
Она покачала головой из стороны в сторону и отказалась отвечать ему. Он возьмет все. Гретхен здесь не было, и он не хотел ни Реми, ни Пулю. Ничего не осталось.
— Отвечай мне, — процедил он сквозь зубы, проводя языком по ее щели. — Чего ты хочешь?
Она сдалась. Мучительное желание билось в ней. Ей нужно.
— Ты. Я хочу тебя. Внутри, вокруг и на… меня. Пожалуйста!
Он вошел в нее одним толчком, прочно устроившись внутри нее сзади. Это было великолепно, ощущение его внутри ее тела. Он покачивался над ней, раздвигал ее щеки и наклонял ее бедра под другим углом, а затем выходил и плавно скользил обратно домой.
— Ты так идеально обвиваешь мой член. Однажды, Гретхен, ты должна увидеть это. Мы так славно подходим друг другу. Твое тело прекрасно целует мое. — Его голос был хриплым.
Ее бедра двигались назад, когда его двигались вперед, и через мгновение она почувствовала, что находится на грани того блестящего сияющего явления, которое, как она знала, было оргазмом. Нечто, чем она могла бы поделиться только с ним.
Она взорвалась при мысли об этом, внутренности сжались, бедра взлетели в воздух, тело обнажилось, когда он проехал по ней сквозь это. Он шептал слова ободрения, но все, на чем она могла сосредоточиться, это его дыхание у ее уха и тон его голоса. Его слова ничего не значили, когда он показывал ей все своим телом.
Реми хотела прикоснуться к нему, посмотреть на его лицо, когда он двигался внутри ее тела. Он замер, и она подняла голову, повернув лицо в сторону, где он нырнул, чтобы поцеловать ее поцелуем, который включал в себя больше, чем губы.
Он пытался забрать всю её.
— Кончи со мной. — Соблазнительный призыв, и ее тело снова откликнулось, сила его толчков стала сильнее, когда он искал утешения в ее глубинах. Ее тело сжалось вокруг него, требование было и для нее.
Он может забрать все, что у нее было, но она заберет свою часть его взамен. Ее тело не успокоится ни на чем меньшем. Ее душа кричала ей, чтобы она взяла все. Она отказалась слушать свое сердце.
Он затвердел над ней, тепло окутывало ее изнутри и вызвало новую серию дрожи, которая заставила ее стонать, когда ее снова захлестнул оргазм. Она стала вялой, и его вес тяжело осел на нее.
Она наслаждалась его теплом, когда оно проникало в нее, заполняя все холодные места. Так много он ей дал по сравнению с тем, что она могла предложить взамен. Влажность стекала по ее щекам, и она сердито вытерла слезы, которые хотели упасть.
— Ты плачешь, но я не хочу этого здесь , — сказал он. — Речь идет об удовольствии. Места для боли нет. Дай мне показать тебе.
Ее сердце перевернулось и замерло, разбитое, в ее груди. В тот момент ей было страшно. Ей было страшно, что она станет другой с этим человеком. Но в тот момент было слишком много, чтобы думать об этом, как только он перевернул ее и рассыпал поцелуи по всему ее телу, подняв тлеющий жар до уровня, о котором она никогда не знала.
И прежде чем ночь закончилась, она дала ему частичку себя, о существовании которой не знала. Гретхен.
Глава 27
Небольшая улыбка играла на губах Реми, когда она одевалась в темноте. Она проснулась в пустой комнате, Рэнд ушел от нее когда-то ночью. Он забрал с собой жар, но оставил огонь в ее душе. Какое-то новое чувство вторглось в ее разум, и это было весьма тревожно. Настолько, что она отказалась его называть.
Тем не менее, улыбка сохранялась, и когда она опустилась на пол, чтобы помедитировать, она не могла стереть ее. Сейчас было уже после пяти утра. Небо светлело. Когда солнце выползло над восточным горизонтом, его лучи коснулись ее кожи, напоминая ей. Она позволила воспоминаниям хлынуть в ее сердце и распространить свой яд по всему ее телу. Это было болезненно, но в этом было ее предназначение.
Сегодня они отправятся в путь. Она будет на шаг ближе к Джозефу. Ближе к тому, чтобы раздать возмездие. Долгие минуты она успокаивалась внутри, вынося на первый план своего мозга причины, по которым она
начала это путешествие, которое приведет ее обратно в Арекипу. О, она всегда возвращалась туда для заданий, но это было другое возвращение домой. Она думала об убийстве, конечно, но теперь это было смягчено надеждой.
Она справилась с паникой, которая угрожала охватить ее при мысли о будущем. Она знала только тот путь, по которому шла последние двадцать три года. Она вытащила сумку из-под кровати и взяла спутниковый телефон.
Мужчина ответил через два звонка.
— Да ?
— Nous quittons aujourd’hui. Attendez-vous à nous demain , — мягко сказала она.
— Пуля, ты знаешь, я не говорю по-французски. По-английски, пожалуйста. — В его голосе, окрашенном юго-западным акцентом, слышалась шутка. Странно.
— Мы уезжаем сегодня. Ожидайте нас завтра. Ты получил все, что я просила?
— Да. Тебе следует приехать тихо. У меня плохое предчувствие по этому поводу. Хосе сказал, что частный аэродром кишит туристами. Понимаешь? Я не хочу, чтобы ты затерялась в толпе.
— Merci , — прошептала она. — Ты видел других?
— Нет.
Его ответ был тем, на что она надеялась. Им предстояло сделать еще много шагов, прежде чем Джозеф мог быть отправлен в свое последнее пристанище. Это было только начало.
— Есть какие-нибудь признаки мальчика? — Пожалуйста, пусть он ответит «нет ».
— Нет. Я думал, он с Клинком? — Его слова были резкими, его замешательство — шоковой волной.
— Его забрали. И Иезуит больше не дышит.
Резкий вдох говорил громче слов. Иезуит был любимчиком юного Гранта Филдинга.
— Проклятый.
— Он был, но сейчас члены делают то, что мы надеялись. Я буду там менее чем через день. Будь готов.
— Ну что ж, дорогая, ты знаешь, я всегда готов. Что это я слышу о директоре ЦРУ, получившем пулю в мозг? — Хитрый человек, этот Грант, даже если он не может быть везде сразу.
— Это была не я. Это был Минтон. Тебе следует быть осторожнее, если он подозревает… — Она оставила свои слова висеть между ними.
Статика прервала телефонную связь, и его следующие слова были заглушены.
— Мы едем, — повторила она и отключилась.
— Кто это был? Холодный голос Рэнда коснулся ее кожи.
Она встала и убрала телефон в сумку.
— Мой знакомый, — ответила она, избегая его взгляда.