— Он знает, что мы уезжаем сейчас? — В его голосе был какой-то оттенок, которого она не понимала.
— Да. Мне просто нужно было дать ему временные рамки. Мы имеем дело с кем-то, кто играет на обеих сторонах, мистер Беккет. Но, несмотря на всю его двуличность, он хороший человек.—Она подняла на него глаза.
— Ты ему доверяешь?
— Настолько, насколько я могу его кинуть.
— Ну, тогда, я думаю, это должно быть достаточно хорошо, не так ли? — несколько насмешливо сказал он. Она приняла это и взяла свою винтовку.
— Я бы предположила, что, раз ты находишься в такой странной ситуации, слово убийцы должно быть именно таким, — ответила она, направляясь к двери.
Он напрягся, возмущение подчеркнуло линии его крупного тела в раннем утреннем свете.
Исчез тот человек, который всю ночь прижимал это тело к себе. Здесь стоял тот человек, который бросил ее в водяную яму. Она скорбела об этой потере, но такова была жизнь. И, как всегда, Реми продолжала двигаться вперед.
Так много для надежды.
Он последовал за ней из комнаты вниз по лестнице. Дмитрий, Адам, Кен и еще один человек, которого она узнала как бывшего с Рэндом в Сиэтле, стояли у двери. Никто из них, кроме Кена, даже не взглянул на нее. Он сверлил ее взглядом.
— Пойдем, — сказал Рэнд, и они вышли наружу.
Реми глубоко вдохнула, зная, что все идет как надо, но также зная, что она другой человек, чем тот, кто начал эту миссию.
Она отпустила эти мысли и сосредоточилась только на причине своей жизни. Она сосредоточилась на Джозефе, и все остальное отошло на задний план.
***
Они пробыли в воздухе час, и он большую часть этого времени смотрел на нее. Она была другой женщиной, чем та, которая всю ночь обнимала его своим телом. Она была той же, которая меньше месяца назад в Сиэтле пустила пулю в голову Донни Паркера. Реми, называла она себя. Он попробовал это имя на вкус, но оно не тронуло его. Впрочем, это и не имело значения, потому что теперь она была Пулей.
Ему стоило бы запомнить это. Он обсуждал планы с мужчинами, которые направлялись в Арекипу вместе с ними. Его пальцы стучали по коленям, когда по нему пробегала нервная энергия. Он не мог уснуть, пока они не приземлятся в Куско и не переберутся через горы в Арекипу.
Она мало рассказывала о своем «знакомом », кроме того, что он был бывшим сотрудником ЦРУ с бешеной жаждой уничтожить Коллектив. Личные причины, сказала она, и на этом остановилась. У каждого чертового человека, стремящегося убить Джозефа, есть личные причины?
Да.
Он устроился поудобнее, решив потратить следующие шестнадцать часов, включая дозаправки, на окончательную проработку планов на случай непредвиденных обстоятельств. Возможно, это была самая масштабная операция, которую он когда-либо проводил, просто из-за личного элемента. С ним было двадцать пять человек. И Пуля.
Она предостерегла его от нетерпения, но он сгорал от желания держать горло Джозефа в своих руках. Он был на взводе; она спала.
Его сердце стучало сильно, когда он наблюдал, как она уютно устроилась на сиденье напротив него, глубоко спя, ее грудь ровно поднималась и опускалась. Она попросила боевые ботинки и одежду, все черное. Он выполнил ее просьбу. Поскольку он видел ее только обнаженной, в спортивных штанах и теперь в боевой одежде, он задумался, как она будет выглядеть, если ее нарядить.
Она бы просто перехватила у него дыхание. Он знал это так же, как знал, что она прокралась в его душу. Он поморщился и провел рукой по лицу.
— Тебе следует отдохнуть.
Его глаза встретились с ее глазами, их ярко-голубой оттенок был жутковатым в полутьме салона. Они летели на частном самолете Trident Corp прямо в Куско. Самолет был зарегистрирован под вымышленным именем, но любой, кто достаточно хорошо посмотрит, узнает, кому он принадлежит. Рэнд не стремился быть незаметным — это было невозможно. Он стремился к неожиданности. Отважиться атаковать Джозефа на его территории? Безумие для Джозефа, наверное, здравый смысл для Рэнда. Они рассчитывали на быстрый и сильный удар.
— Мне бы следовало, но я не могу.
Она села прямо и наклонила голову.
— Тебе нужно подготовиться к возможному разочарованию, мистер Беккет. Джозеф мог даже сейчас бежать из Арекипы. Я надеюсь, что его гордость заставит его остаться и сражаться. Он непредсказуем во всем, кроме своей жажды власти.
Гнев охватил его.
— Ты что-то недоговариваешь.
Ее щеки покраснели, и в этом ответе была честность. Она пожала плечами.
— Я сказала тебе все, что собиралась сказать.
Он расслабился на сиденье. Она нажимала на его кнопки, и, преднамеренно или нет, он не поддавался соблазну. Она специально вовлекла его в это. У него не было сомнений, что она изначально собиралась использовать его как приманку, но за последние три недели она дала ему кое-что. Он задавался вопросом, осознает ли она, что сделала это.
Затем он улыбнулся, и лента на его груди ослабла.
— Было время, когда ты даже не хотела давать мне свое имя, а сейчас мы здесь, Гретхен.
Ее глаза вспыхнули, и она резко вдохнула. О, она была зла. Так же, как она нажимала на его кнопки, он делал то же самое с ней. Внутри он улыбался.
Она оглядела салон, неудобство исказило ее рот и потускнело ее взгляд. Кен, Дмитрий и Адам были все рядом с передней частью самолета, занимаясь своей версией подготовки к непредвиденным обстоятельствам. Они достаточно долго работали вместе, чтобы знать, как другие ведут себя под давлением. Он не беспокоился о других мужчинах, которые были с ними. Рейнс и его банда были первоклассными. Он несколько раз пытался заставить этого человека подписать контракт с Trident , но тот всегда вежливо отказывался. Он был игроком на контракте до мозга костей, но у него были свои планы.
— Я тебя разозлил, да? — Он хотел усмехнуться, когда она бросила на него взгляд и подняла рубиново-коричневую бровь. — По-видимому, я преуспеваю в этом. Правда в том, что ты всегда давала мне только то, что хотела. Может быть, пора мне открыть тебе небольшой секрет, Пуля.
Ее зрачки расширились, и ее лицо напряглось. Она облизнула губы и села прямо, положив руки на колени, а ноги поставила плотно на пол.
— Рассказывай.
Ее тон пробежал по его позвоночнику, поставил его настороже. То, что он знал о ней, значительно уступало тому, чего он не знал. Но она звала его так, как никто никогда не звал. Он должен был довериться своей чертовой интуиции в этом вопросе.
— Я знал с самого начала, когда та пуля в Сиэтле не пробила мне мозг через затылок, что ты придешь ко мне. Я не знаю, почему ты выбрала меня. Вопреки твоему мнению, ты ничего мне не должна. Но Пуля? Если ты больше никогда не услышишь ни одного моего слова, услышь меня сейчас: что бы ни случилось в Арекипе , ты заслуживаешь счастья. Ты заслуживаешь жизни. — Он глубоко вздохнул.
Она отвернулась, глядя в окно самолета, отказавшись встретиться с его взглядом. Это многое говорило.
— Что ты планируешь делать, когда все закончится?
Угол ее рта приподнялся, и его пронзила боль.
—У меня нет планов, мистер Беккет.
— Ты думаешь, что есть вероятность, что ты не выживешь в этом? — Он отверг это. Неужели Бог будет настолько жесток, чтобы использовать ее для смерти, а затем отказать ей в жизни?