- Чего надо?
А за дверью была гроза, и ливень шел такой стеной, что и деревьев ближайших не видно. Посетителем оказался мужичина - пять локтей вверх да четыре вширь, шеи не видно, руки бугрятся мускулами, а кулак с мою голову. Гигант весь закутался в плащ, да под таким ливнем ткань облепила его всего и ничуть уже не спасала.
- Эк, да вот дождь непрестанно, уж с вечерка позднего-то и льет, а у нас посевы... Может разведешь тучки-то? Мы отблагодарим щедро...
- Извини, кузнец, да ничем помочь не могу. Учитель вчера ушел к предкам, и сегодня весь день будет лить. Вот закончится дождь, и я помогу посевам - поддержу, подсушу, облака отгоню, а пока что придется вам подождать.
- И на том спасибо, ведьмак. Ждать будем, - кузнец шагнул было назад, да замялся, и вновь обратился к парню, - Слушай, а не дашь тот чай чудесный, - ей-ей, эта громадина покраснела. Что ж за чаек-то такой? Есхим не явил никаких эмоций на румянец гиганта, лишь выхватил два каких-то мешочка, легко пробежавшись пальцами по рядам таких же на ближайшей к двери полке, и всучил кузнецу, предварительно засунув в туесок с плотно притертой крышкой.
- Вот твой чай, как с посевами расправлюсь, так и оплатишь заодно. Там же и от простуды, а то знаю я вас. Туесок вернешь, мое имущество. Все, свободен, - и захлопнул перед носом посетителя дверь.
- Ой, да. Соболезную, ведьмак, - пробасил из-за двери кузнец, и послышалось удаляющееся хлюпанье, которое быстро заглушилось шумом дождя. Сам ведьмак, позевывая, скинул обратно сапоги, и уполз обратно к себе. И все же, вчера он как ушел, так и не спускался, так почему у него сапоги сегодня чистые, аж сияют?
В следующий раз я проснулась опять от грохота - незнамо как умудрившийся тихо пройтись по чердаку, спуститься по лестнице и пошуровать по дому Есхим запнулся о ведро. Хорошо еще что пустое, а то с него бы сталось опрокинуть с отходами.
- О, Инка, ты уже проснулась? А я думал, успею еще завтрак приготовить... - ведьмак заметил мои выглядывания из-за занавески, - Ты подожди пока, не слезай, я тебе штаны и рубаху дам. Может, и обувь какую накопаю...
Через пару минут ко мне за занавеску влетел куль, в котором оказались латанные-перелатанные штаны, туника, толстые шерстяные носки, а затем мне сунули и пояс.
- Ты ж как веточка тоненькая, любые штаны свалятся, - бухтел парень, собирая на стол и доставая из печки чугунок, - Я и так тебе выдал то, в чем ходил лет в тринадцать. Да, в тринадцать. Как раз старик тогда меня и забрал...
- Откуда? - я легко слетела с печки уже в новой одежке и пошла умываться.
- Да из города, я ж сирота - отца не было, мамка умерла, когда мне шесть стукнуло. Родственников не было, вот я и прибился к таким же ребятам. Подворовывал, где-то подрабатывал как мог, в последние годы с лекарем за травами шастал. А старик меня приметил, когда я со злости - что-то мы там не поделили - пожелал одному пацану носом в де... отходы животных уткнуться. Так он через шаг уже споткнулся и исполнилось мое пожелание. Я стою, меня отчего-то качает, и не знаю, смеяться или пугаться, а тут старик подходит, что-то мне говорит, и я отключаюсь. Уже тут очнулся, а он мне заявляет, что я теперь его ученик, раз сила подчиняется. Я, не будь дурак, согласился, и не жалею. Тепло, сыт, работа есть, и уважают, - я с сомнением поглядела на него, но парень не заметил, погрузившись в свое прошлое. Я перехватила у него черпак до того, как он успел ошпариться, и сама разлила нам по кружкам свежий взвар, нарезала хлеба, колбасы и сыра, и усадила ведьмака за стол, а сама села напротив.
- Есхи-им, - никакой реакции. Что ж, будем действовать по-другому. - Есхим! - от болезненного щипка за руку
- Да! Что? - от болезненного щипка за руку ведьмак аж подпрыгнул на стуле, едва не свалившись. Как же он таскал из карманов с такой неуклюжестью? Разве что у него золотые руки.
- Ты кушать собираешься? Скоро все остынет.
- Ой, и вправду. Что-то я задумался. Ну что ж, приятного аппетита.
Когда со стола уже исчезли и хлеб, и сыр, опустела мисочки с сушеными яблоками и орешками, а мы спокойно допивали взвар, я все-таки решилась спросить:
- Слушай, ты свои сапоги когда успел почистить?
- Всмысле? - не понял парень.
- Ну вот вчера ты их как кинул грязными у двери, так к ним и не возвращался. А когда того гиганта встречал, одел их уже чистыми.
- Извини, ты тогда проснулась? Надо будет предупредить в деревне, чтоб не стучали так, это меня обычно и пушками не добудишься, вот они и колотят, если рано приходят. А сапоги мне почистил Тишка.
- Тишка?
- Домовой наш. Еще учителя учителя старика застал, старый уж. Зато умный, старательный и готовит отлично.
- А... - что-то не видно результатов его готовки. Но домовой! Как интересно.
- Просто Тишка незнакомым не показывается, и старается подальше первое время держаться. Я его сам где-то через седмицу увидел, когда тут поселился. А одной женщине, что зимовала у нас, он показался уже через пару дней. Просто она выломала пару ступенек лестницы, спалила три чугунка каши и едва не подпалила саму избу, очень уж ей хотелось для нас готовить, да не умела, а нас не подпускала к печи. Вот Тишка и вышел, чтоб еще чего не натворила. Он сейчас вылез оттого, что приготовить-то себе что-то я смогу, но неряха я жуткий, и сапоги бы так и одел, так что он знает, что лучше сразу что-то сделать с моей одеждой-обувью, иначе черт-те сколько времени и средств понадобиться для восстановления моего гардероба. Он и тебе будет помогать, когда присмотрится, если ты собираешься погостить у меня. Собираешься же, да?
Эх, похоже что и вправду останусь тут ненадолго. Узнаю, куда можно пойти дальше, как стоит вести себя в дороге. Может, заодно Есхим расскажет, что я еще могу с этой новой силой, и еще какой своей старой одежкой снабдит. Да и кормят меня тут...
- Собираюсь, собираюсь.
- Ну и отличненько. Будешь моей сестренкой для деревенских. Дальней, - с сомнением покосился на меня, - Очень дальней. А теперь двигай сюда эту табуретку, садись, и я буду плести тебе косу. А то не могу смотреть, как они у тебя вверх подлетают.
Этот день мы провели в доме. Есь подсунул мне книгу, и выяснилось, что читать я могу. Писать, в принципе, тоже, но пальцам трудно держать перо, ну привыкну еще. Пару раз мне было надо на улицу по нужде, и тогда братец названный укутывал меня в плащ и выдавал какой-то щиток, который необходимо было держать над головой, дабы защититься от нескончаемых потоков воды с неба. Ботинки мне, кстати, Есхим все же нашел - старые, однако на диво не сильно сношенные.
- Я их просто только одну весну носил, летом так бегал, или в лаптях, а осенью они мне малы уж были. Старик тогда так ругался... - объяснил парень.
Домовой так и не показался, я кое-как сама заплела три веревки в косу, а поужинали мы овощным рагу. На следующий день я уже слышала легенький топот и покашливание - похоже, что скоро я познакомлюсь-таки с Тишкой. Волосы я заплела себе сама - хоть и кривенько, но зато теперь умею. Позавтракав, ведьмак отправился в поле помогать посевам, а я, став максимально невидимой, полетела за ним.
Часть 4
Ливень уже прекратился, даже мороси не было, но последствия грозы были видны всюду. Все тропинки в лесу были размыты, с каждого куста на неаккуратного путника лился водопад, а среди мха уже можно выпускать лягушек обживать новое болотце.
Вышли мы как раз на то поле, на котором я и делала первые шаги как человек, правда сейчас смотреть на него без боли было невозможно - уже начавшие было золотиться колосья, некогда мелодично шумевшие на ветру, теперь были прибиты плетями ливня к земле, тот самый стог, на котором я лежала, вскорости обещал стать прекрасным компостом. Вдалеке также не осталось жизнерадостных золотистых тонов. Мы дошли до середины поля, где я опустилась на землю и уплотнилась, как нормальный человек, а Есхим застыл, раскинув руки и шепча что-то в небо. Даже я почувствовала завихрения силы, частичка которой была и во мне.