В четвертом абзаце вместо: «самый разврат сей хитрой женщины» - Пушкин написал: «самое сластолюбие» (при этом не заметил несогласованности, оставшейся от первого варианта, и не переменил слова «он» (разврат), - на «оно» (сластолюбие), которое «возбуждало гнусное соревнование в высших состояниях»; у Алексеева - все согласовано.
В том же абзаце было: «В длинном списке ее любимцев, обреченных ненависти потомства…» Пушкин заменил слово «ненависти» более точным и оскорбительным - «презрению»; поскольку Алексеев учел все эти поправки - ясно, что он копировал уже после многих исправлений Пушкина.
Мало того, можно доказать, что Алексеев копировал именно этот сохранившийся пушкинский автограф, а не какой-либо другой… Имеется два случая, когда тексты разнятся: Пушкин употребляет выражение - «гнусное соревнование в высших состояниях», причем слово «высших» у него так написано, что можно прочесть - «вышних» (буква «с» почти не «согнута» и кажется началом буквы «ш»). Алексеев именно так прочитал, и написал в своей копии: «гнусное соревнование в высших состояниях».
Другое отличие; после слов: «Петр I… презирал человечество, может быть, более, чем Наполеон», - в беловом автографе Пушкина (как отмечалось) сначала следовало: «История представляет около его всеобщее рабство. Указ, разорванный кн. Долгоруким, и письмо с берегов Прута приносят великую честь необыкновенной душе самовластного государя; впрочем, все состояния, окованные без разбора, были равны пред его дубинкою. Все дрожало, все безмолвно повиновалось».
1 В книге Л. Б. Модзалевского и Б. В. Томашевского «Рукописи Пушкина в Пушкинском доме» (Л., Изд-во АН СССР, 1937), высказано мнение, что три поправки над строкою сделаны не рукою Пушкина. По просьбе автора Т. Г. Цявловская изучила «подозреваемые слова» и считает несомненным, что они написаны Пушкиным.
111
Позже Пушкин, очевидно, нашел, что эти рассуждения отвлекают читателя, разрывая последовательное изложение главных мыслей о российском деспотизме. Тогда он перечеркнул эти строки и написал на полях «Note», то есть «примечание». В соответствии с волей Пушкина, только что приведенный отрывок ныне помещают в примечаниях к словам: «Петр I… презирал человечество, может быть, более, чем Наполеон». Однако волнистая линия, которой Пушкин эти строки «разжаловал» из основного текста в примечание, - лишь слегка задела последние слова: «Все дрожало, все безмолвно повиновалось».
Алексеев, копируя рукопись, в этом месте ошибся дважды: не понял пушкинского «Note», ошибочно решив, что перечеркнутые строки вообще исключаются из текста, и, кроме того, не отнес пушкинского зачеркивания к словам: «Все дрожало…». Поэтому в тетради Алексеева после слов о Петре I и Наполеоне следует сразу: «Все дрожало, все безмолвно повиновалось» 1.
Оба приведенные примера, особенно второй, подтверждают, что Алексеев снимал копию именно с сохранившегося пушкинского беловика. В Пушкинском доме оба текста можно положить сегодня рядом, точно так же, как некогда они лежали на столе в комнатке Алексеева «у решетчатого окна», в «светлой, чистой избушке, вымазанной ‹…›», на углу Кателинской и Саловской улиц, близ заезжего дома Наумова в старом городе Кишиневе».
Как видно, не только полное сходство двух рукописей, но даже и различие их показывают, как точно и «опрятно» стремился Алексеев переписать сочиненное ближайшим другом. Эта точность заставляет нас с особенным интересом обратиться к некоторым другим различиям двух текстов.
Заглавие. У Пушкина - ничего, кроме «№ 1». У Алексеева ясно написано то название, которое тридцать лет спустя заимствует из его сборника П. В. Анненков, а за ним - Е. И. Якушкин и другие пушкинисты: «Некоторые исторические замечания».
Не мог Алексеев вдруг сам придумать такой заголовок. Не в его это было характере, да и Пушкин находился ря-
1 Впрочем, и современное воспроизведение этого места не безусловно: Пушкин не поставил порядкового номера у своего «Note», как это делал с другими примечаниями, и, возможно, хотел еще подумать и над текстом «Note», и над расположением его.
112
дом, в той же комнате… и не стал бы Николай Степанович предлагать Анненкову им сочиненное название.
Заглавие, несомненно, пушкинского происхождения. Быть может, рукопись имела отдельное название «на титульном листе», и тогда возникают разные объяснения пушкинского «№ 1»:
1. Множественное число, употребляемое в заглавии («Некоторые… замечания») требует нескольких, многих замечаний. «№ 1» - первая группа «замечаний», затем должны идти «№ 2» и, может быть, «№ 3», «№ 4»; в будущем, мы знаем, поэт иногда нумеровал свои сочинения, указывая на последовательность их печатного размещения («II. Отцы пустынники и жены непорочны…» «VI. Из Пиндемонти» и т. п.). Однако заметим все же, что Алексеев, воспроизводя пушкинскую рукопись, не списал «№ 1» (когда он копировал, цифры, наверное, еще не было).