происходит борьба. Он так сильно хочет защитить меня от человека, пытающегося
угрожать мне, но он согласен пойти мне на уступку и сделать то, что я прошу.
— Я не согласен с этим, Пейдж. Мне не нравится.
Затем он глубоко вздыхает и сворачивает на улицу, которая уводит из центра города и
полиции.
Энди всегда принимал решения за меня. Он объяснил, что поступал так исключительно в
моих же интересах или же говорил, что поскольку имеет некую разницу в возрасте,
которая позволяет ему делать более осознанный выбор в отношении моей жизни. Правда,
этим он пытался дать мне понять, что я нужна ему, и моя карьера должна развиваться
успешно. В первые месяцы после того, как мы разошлись, я почти верила в это. Я многое
не умела делать. Я была не способна принять самое простейшее решение, потому что так
долго полагалась только на него. С помощью моих подруг, я смогла понять, что вполне
способна сама контролировать свою жизнь и потихоньку вернула свою независимость
обратно.
Что-то настолько маленькое, но такое значительное заключалось в том, что Мэтт
выслушал меня, и сделал так, как я считала нужным, и это значило для меня намного
больше, нежели то, что происходило со мной в течение всей моей жизни. Он не принижал
меня и не говорил, что я не понимаю, о чем говорю. Он позволил мне принять свое
собственное решение, даже если оно в дальнейшем может оказаться не правильным.
Я чувствую, как к горлу подкатывает комок слез и мне приходится их сдерживать от
страха. Я не буду плакать, по крайней мере не сейчас.
— Я бы хотел, чтобы ты разрешила мне осмотреть твою квартиру. Что если тот, кто
оставил эту записку, находится все еще там? — спрашивает Мэтт.
— Ты с ума сошел? Это прямо как в фильме ужасов. Ты никогда не должен возвращаться в
дом в поисках плохих парней. Это всегда заканчивается встречей с мачета, — спорю я.
— Мачете, да? И обычно многие за тобой гонятся с мачете? — со смехом спрашивает
Мэтт. — Я серьезно рассматриваю развернутся и отправиться в полицию, если это так на
самом деле.
— Как я сказала, наверное, сделала из мухи слона. Я завтра же первым делом позвоню
Энди и припугну его до ужаса.
— А если это не маленький проныра, что тогда? Твои друзья не страдают таким родом
извращениями, чтобы так пошутить, да? — спрашивает он.
Я не собираюсь лгать, его забота согревает мне сердце даже больше, что он назвал Энди
маленьким пронырой.
Я легко смеюсь над самой идеей, по поводу Кеннеди или Лорелей, способных проникнуть
ко мне в квартиру и оставить записку, и угнетающие мысли, затуманившие меня секунду
назад, быстро исчезают.
— Ну, думаю, можно с уверенностью сказать, Лорелей бы никогда так не поступила. Она
бы воспользовалась словами и была бы очень вежливой. Типа, «пожалуйста, умерь свою
любознательность, или же мы вынуждены будем посадить тебя под домашний арест», —
говорю я ему голосом Лорелей, своей лучшей подруги.
— Я должен согласиться с тобой, хотя только разговаривал с ней несколько минут. Но что
насчет Кеннеди? Она носит с собой пистолет, могла ли она тебя так напугать? —
спрашивает Мэтт с дрожью в голосе, почти что драматически. Улыбка на его лице, говорит
о том, что на самом деле он верит в то, что мои подруги не способны сделать такое, но он
пытается отвлечь меня, предполагая различные ситуации.
— Ну, что касается Кеннеди скорее всего, она будет ужасно ругаться. «Вытащи свою
башку из задницы, прежде чем я двину тебе по лицу».
Мэтт и я вместе посмеиваемся, пока я описываю личности моих подруг.
— Я рад, что ты мне позвонила, — тихо говорит он, подъезжая к великолепному
одноэтажному дому, и останавливаясь на парковке.
Он не дает мне шанса ответить, выпрыгивая из машины и направляясь в мою сторону,
открывает дверцу и протягивает руку, помогая выйти. Мы поднимаемся рука об руку по
ступенькам крыльца, я стою в стороне, любуясь его точеным профилем, пока он открывает
входную дверь.
Как только мы входим внутрь, Мэтт нажимает выключатель и гостиная наполняется
светом. Что могу сказать, я немного удивлена тем, что вижу. Я предполагала, что его дом
будет напоминать квартиру Энди: разнокалиберная мебель, отсутствие картин на стенах,
все еще не распакованные до конца коробки, сложенные на полу, контейнеры с едой на
кухне. Дом Мэтта совсем другой — со вкусом декорированный и безупречно чистый. В