Палыч или Илья Павлович, пухлый лысоватый мужчина, под полтинник, мой начальник и как выяснилось, большой друг Гордеева, восседал у себя за столом.
- А, Мариш, приветствую. Как выходные провела? Лес цел? Деревья на щепки не разобрали? – хитро улыбаясь, спросил он, когда я заглянула к нему в кабинет.
- Какой лес? Какие щепки? – не поняла я. – Я вчера у сватов была целый день.
-А-а. А я-то думал?! – протянул Палыч.
- Чего ты думал? – поинтересовалась я. Вообще с Палычем мы давно на «ты».
- Ни чего, ни чего – быстро ответил Палыч. И добавил: - Мариш, в общем, с прошедшим тебя.
Палыч выложил на стол коробку конфет и букет роз.
- Спасибо, Палыч! Ты же знаешь, я не люблю такие мероприятия.
- Да не за что. Мариш, еще мне нужна твоя помощь, как друга, как женщины.
Под «помощью» у Палыча могло подразумеваться все что угодно. А после Нового года я вообще ко всем его предложениям относилась с подозрением.
- Палыч, ты же знаешь, я после того случая не пью, по вечеринкам не хожу и с подозрительными личностями стараюсь не общаться.
- А я тебе не наливаю и не зову ни куда – ответил Палыч.
- Тогда что? – спросила я.
Палыч печально посмотрел на карниз над окном. Оборванная штора держалась на двух крючках.
- Мариш, такое дело – стушевавшись, сказал он. - Зацепил, нечаянно и оборвал, а Ивановна уже отказывается вешать.
«Еще бы не отказываться – подумала я. - Ты ж эту штору обрываешь аккуратно три раза в неделю. А бедной Ивановне приходится со стремянкой в кабинет бегать»
- Палыч, я не достану – сказала я, прикидывая расстояние до карниза. – Тут метра три с половиной, а то и четыре будет. Потолки высокие.
- Маришенька, а я тебе стол подвину, а сверху стульчик поставим. Полезь, зацепи, а то, ей Богу, как в сарае.
- Ладно – вздохнула я. – Давайте.
Мы с Палычем подвинули высокий стол, поставили сверху стул. Для удобства Палыч придвинул мне еще один стул к столу. Я залезла, подняла руки, и начала одевать петли шторы на крючки.
В кабинет заглянул Серега из ОКИ. Отдел контрольных испытаний у нас расположен на первом этаже, как раз под кабинетом Палыча.
- Ага, Палыч – заметив меня, пропел Серега. – А я-то думаю, что это тут за грохот. А ты знаешь, что эксплуатировать людей нельзя?
- Знаю. Я Марину не эксплуатирую. Это так, чисто дружеская просьба.
- Знаем мы твои просьбы. Чего ж сам не полез?
- Сережа - строго сказал Палыч. - Ты у себя в лаборатории капитальный ремонт потолка хочешь? – Серега замотал головой. – Вот потому-то и не полез.
Серега взял стул сел на него верхом и принялся мучать Павловича новым оборудованием.
- Карташов, не тошни, ка получим, сразу выдам, персональный прибор. Можешь даже имя на нем свое выгравировать, как на именном наградном пистолете. Можешь даже застрелиться из него.
Я закончила со шторой и стала слазить со стула.
Тут дверь распахнулась, и в кабинет зашел Гордеев. Я поспешила быстро слезть со стола, чтобы смыться. Но поторопилась и, не нащупав ногой твердой поверхности, соскользнула и грохнулась вниз, подвернув ногу.
Сразу захотелось закричать: «Карнавал, карнавал, сколько звезд!», по количеству искр в глазах, но почему-то вышло: « Ой, нога, нога!»
Сергей, вскочив со стула, подбежал ко мне, а следом за ним и Гордеев.
- Марин, ну что ж ты так неаккуратно, попросила, я бы помог – запричитал Серега.
- Какой гад стул отодвинул? – прорычала я.
Сергей моментально заткнулся. До него дошло, что он поспособствовал моему падению. Нога в суставе стала опухать. Палыч глотал сердечное.
- Сергей, ты на машине? – спросил Гордеев. – Повезли ее в травмпункт.
Вдвоем они помогли мне добраться до машины.
- Ну, что ж, перелома нет и ладненько – произнес дежурный врач, разглядывая рентгеновский снимок. – Но болеть будет не меньше. Так что милая покой ножке, тугая повязка и через день к своему травматологу.
Просто замечательно. На улице лето, а я хромая и с перебинтованной ногой.
Домой я уже добиралась сама, соврав Сереге и Гордееву, что мне предстоит сделать какие-то важные анализы. А это займет уйму времени. Гордеев порывался остаться, еле отделалась.
Ну не смогла я ему сказать: «Гордеев, на фига ты всем раззвонил про Новогоднюю ночь?».
Не могу.
Потому, что…потому.
Дома, устроившись удобно на диванчике, я собралась подремать.
Не тут то было.
Палыч и Сергей, чувствуя себя виноватыми, названивали через каждые полчаса, думая, что от их звонков нога заживет быстрее, и надоели хуже горькой редьки.
Через день, утром, в ожидании такси, с перебинтованной ногой, я, сидела на лавочке, возле подъезда. Сегодня надо было на прием к врачу. Перспектива торчать полдня в поликлинике совсем не радовала, особенно, если вспомнить про очередь.
- Бандитская пуля? – вдруг услышала я голос над собой. Я подняла голову и увидела стоящего возле лавочки мужчину. Присмотревшись, я узнала в нем водителя, который на прошлой неделе подвозил меня домой. Я улыбнулась.
- Наверное, от мужиков бегала? – он присел со мной рядом.
- Или за ними – добавила я.
- А что с ногой?
- Плохо бегала.
- Ты - Марина? – спросил он, бесцеремонно переходя на «ты». Я кивнула. – Гуляешь или ждешь кого-то?
- Такси – ответила я. – В больницу надо.
- Так в чем проблема? Давай отвезу.
- Спасибо. Я еще за прошлый раз Вам должна – улыбнувшись, ответила я.
- А ты копи, долги, копи – смеясь, сказал он.
Что-то в этом человеке было знакомым и в тоже время настораживало, что я не могла сказать ему «ты». Может его повелительный тон, может его манеры, а может его одежда. Но я чувствовала, что он какой-то… другой. «Мутный» - как сказал бы Никита.
- Но, знаете, я уже вызвала такси…
- Какое? – спросил он, доставая мобилку. – Сейчас отменю заказ.
Потом, протянув мне руку, помог подняться. Мне стало неловко.
- Да ты не бойся, я не кусаюсь. И вообще, соседей бы не мешало знать.
Я вопросительно посмотрела на него.
- Я Саня – продолжил он, видя мое недоумение. – Живу в соседнем доме. Твой племяш к девчонке моих соседей бегает.
Просто замечательно. Мой бывший муж - Саша, Гордеев - Саша и этот Саша. Такое ощущение, что в тот период запрещали давать другие мужские имена. Короче, плюнь и в Сашу попадешь
Но с другой стороны мне сразу стало легче. Значит не маньяк.
Но легче не значит спокойней.
Я исподтишка рассматривала его. Симпатичный, даже слишком. Везет мне на симпатичных мужиков. Высокий, крепкий. Коротко стриженные светлые волосы, на висках седина, прямой нос, серые, почти стальные глаза. И все равно, что-то в лице его было такое, что не давало расслабиться. Что-то властное, даже хищное…
Я похромала к кабинету травматолога. Саня за мной.
Травматолог и хирург у нас в одном лице. Это, наверное, самый любимый кабинет бабушек и дедушек. Зная нашего врача, они приходят иногда к нему просто посоветоваться. Окинув взглядом очередь, я поняла, что, до обеда, на прием не попаду.
Саня улыбнулся, видя мою растерянность. Ни слова не говоря, он открыл дверь кабинета и вошел. Через минуту выглянула медсестра и жестом пригласила меня зайти. Я похромала в кабинет. Было стыдно.
Ну не приучена я без очереди …
Получив направление на больничный лист, мы вышли из кабинета.
- Спасибо, Саша. Я бы, наверное, весь день здесь торчала.
- Да не за что. Марин, а поехали куда-нибудь перекусим?
Я глазами показала на свою ногу.
- Ну, мы же не танцевать едем, а кушать.
И я согласилась. Мне и в голову прийти не могло, что наше простое общение будт иметь продолжение...
Мы заказали столик в летнем кафе. Я ограничилась салатом и соком, памятуя какие в кафе цены. А мой новый знакомый уплетал что-то конкретное, мясное…
После завтрака Саша отвез меня к дому и помог выйти.
- Ну, строго выполняй указания врача, выздоравливай. Спасибо за прогулку. Пока - и укатил.
Ну, пока, так пока.
Странное у меня выдалось утро.
Этот почти незнакомый мне Саша, которому я благодарна за фокус с поликлиникой. Мы ни о чем конкретно не разговаривали. Я ничего о нем не знаю. А может и не надо?
Как говорят – знание увеличивает печали. Помог человек по-соседски. Но вот что-то внутри меня подсказывало, что это не конец.
Далеко не конец.