Поскольку такие вот бессмысленно идиотские лица я встречала только у трех категорий людей. У психов, у алкоголиков и у мертвецов. Так как по отсутствию всяческих движений было трудно заподозрить его в принадлежности к первым двум категориям, он явно напрашивался на третью.
То есть был совершенно безнадежно, беспросветно мертв.
Глава 2
— Ой, — сказала я, поскольку никаких других, более полноценных и умных слов у меня не нашлось.
Ритка осторожно оглядела меня и спросила:
— Значит, ты тоже так думаешь?
— Что я думаю? Я в данный момент вообще ничего не думаю, — рассвирепела я. — Потому что, когда тебя ночью вытаскивают из дома, чтобы полюбоваться на труп старикана в трусах, я вообще плохо думаю. У меня все мысли отчалили вдаль и посылают нам большой привет. С Большого Бама…
— Не сердись, мне и так плохо, — простонала Ритка. — У меня все внутренности к спине прилипли. И меня почему-то тошнит…
— Если бы ты не подсматривала в окна, ничего бы не произошло, — назидательно заметила я, неизвестным самой себе образом связав происшествие в квартире напротив с Риткиным любопытством.
— Почему? — искренне удивилась Ритка. — Ты думаешь, они его убили потому, что я за ним подглядывала?
— Да объясни же мне наконец, кого ты называешь «они»? Тут что, целая банда на этого несчастного старикана набрасывалась?
— Вроде того, — растерянно пожала плечами Ритка. — Сначала пришел этот непонятный. То ли мужчина, то ли женщина. И в одежде монаха.
— Какого монаха?
— Капуцина какого-то. Не знаю. На нем был такой капюшон, надвинутый на глаза.
Мысль о том, что в окрестностях Тарасова открыли капуцинский монастырь, и его послушники ночами разгуливают по городу, и некоторые еще и убивают стариканов в трусах, мне совсем не понравилась.
— Откуда у нас эти капуцины взялись? — вздохнула я. — Может, миссионеры?
— Ты о чем?
— Я тоже видела какого-то капуцина. Только у себя. Он ночью под моим окном разгуливал.
— Во сколько? — оживилась Ритка.
— В половине третьего.
— Постой, так ведь от твоего дома до моего — ровно полчаса. Значит, он сюда шел! Потому что если у нас в Тарасове и найдется капуцин, то уж наверняка только в единственном числе…
— Ну да. И нарочно начнет ходить то у тебя, то у меня перед носом. Не может быть!
— Это просто совпадение, — продолжала настаивать на своей версии Ритка. — Так что ты сама видела первого убийцу.
— Почему первого? — удивилась я.
— Потому что он его недоубил. И пришел второй…
— Капуцин? — испугалась я.
— Да нет, — поморщилась Ритка. — Этот был обычный. И поднялся он вместе со стариканом.
— То есть ты хочешь сказать, что старикан этот его знал и привел, бедняга, собственного душегуба в квартиру?
— Не знаю. Только они вместе вошли в квартиру, и старик все время руки к груди прижимал, как бы благодарил. А тот, второй, все смотрел на то, что было у старика в руках. И потом размахнулся и убил. Тут я и совершила глупость…
— Какую из? — спросила я. — Ты уже много глупостей совершила!
— Самую глупую. Я заорала.
О боже! Я вытаращилась на Ритку.
— Как заорала?
— Громко, — прошептала Ритка. — И этот, второй, посмотрел на мое окно. Потом я спряталась. А он вышел во двор. Я тихо так подползла к окну и посмотрела вниз. Он стоял с мужиком в бейсболке и о чем-то говорил, а сам смотрел на мое окно. И рукой еще показывал. Оба они задрали головы и стали таращиться с таким интересом, будто ничего причудливее моего окна в жизни не видали. Танька, скажи честно, меня теперь убьют, а?
Последнюю фразу бедная Ритка простонала. В ее глазах было столько страха, что хватило бы на весь город сразу.
— Думаю, что попытаются. Ты видела, как они совершили преступление, и теперь являешься для них опасным свидетелем. Поэтому тебя надо спрятать…
— Как это? А родительские ценности?
— Что-нибудь придумаем, — пообещала я ей. — В крайнем случае, поселим тут Мельникова с Началовым. Пусть поживут, преступников поприманивают. Тебе тут оставаться пока нельзя. Они теперь за квартирой присматривать будут. Может, их присмотра твоим родителям хватит?
— Как это? — не поняла Ритка.
— Ну, им же надо, чтобы кто-то за квартирой присматривал. А эти твои убийцы…
— Не мои! — заорала почти истерически Ритка. — Я пока еще не убитая!
— Пока еще вроде нет, — согласилась я, внимательно осмотрев ее. — Пока вроде у тебя цвет лица нормальный и дышишь ты в пределах нормы. Кожа теплая. Так что успокойся — живая. Но в свете последних событий кто знает, какой ты будешь завтра! Поэтому лучше пусть за предковскими реликвиями следят сами преступники. Или Мельников.
Хотя одна мысль уже в мою безумную голову пришла. Не такая уж я дура, чтобы понять, куда нас отправит Мельников вместе с нашей идеей поручить ему присмотр за квартирой! Поэтому оставалась одна добрая душа, согласная положить жизнь за «други своя». Вернее, поскольку оная особа просто задыхалась без приключений, а от любопытства у нее и вовсе в «зобу дыханье сперло», она и решила, кто будет за Риткиной квартирой присматривать.
Звали ее, конечно, Таня Иванова.
Вот эта самая полная идиотка и предложила Ритке свой план. Я остаюсь вместо нее в квартире, а она как можно незаметнее исчезает отсюда и занимает позиции в моей. Заодно звонит Мельникову, пусть он все-таки что-нибудь придумает.
— Хотя нет, Мельникову делать здесь нечего, — отказалась я от его участия в моем предприятии. — Мельников все испортит, убийц моих распугает и никого приманить не получится!
— И хорошо, — не поняла меня Ритка. — Зачем они тебе? Он всех их распугает и арестует.
— Ничего ты не понимаешь, Ритка. Я же должна сама понять, что у вас тут произошло. А Мельников — он помешает. Ты, конечно, как хочешь — можешь ему сказать, что я тут сторожу квартиру твоих предков, в то время как тебя просила посторожить мою… Нет, бред какой-то получается! Лучше уж ничего ему не объяснять, сами разберемся!
Ритка промолчала, причем с таким видом, что я сразу заподозрила, что она все охотно спихнула бы на бедного Мельникова и доверяет ему больше, чем мне. Эту мысль я поспешила высказать вслух в виде вопроса.
— Нет, что ты… — заверила меня Ритка. — Я тебе очень даже доверяю. Просто я боюсь их. Ты же не видела, какие они мрачные личности, а я видела.
— Вот и посмотрю, — легкомысленно заявила я. — Я тоже, знаешь ли, не подарок, связываться с собой ни за что бы не рискнула! Так что давай собирайся, потому как тебе надо в мою квартиру.
В принципе мы с Риткой немного похожи. Обе длинноногие, волосы у Ритки после очередной окраски такие же светлые, как и у меня, так что придраться и понять, кто из нас кто, может только человек, который нас неплохо знает. Поэтому я не сомневалась, что номер с подменой у нас с ней прокатит.
— Вот еще что, — сурово сказала я. — Тебе надо взять на работе отпуск за свой счет.
— Почему? — удивилась Ритка.
— Потому что мы с тобой меняемся, а я на твою торговую братию смотреть абсолютно не настроена…
— Я сама могу, — почему-то обиделась за свою глупую фирму Ритка.
— Нет, — покачала я головой. — Тебе вообще не стоит там показываться. Думаю, что эти твои… То есть убийцы. В общем, они, если серьезные люди, наверняка наведут о тебе справки и быстренько заявятся на работу. Может быть, у них, конечно, и не так здорово с интеллектом, но рисковать не стоит.
Ритка попереживала, что ее могут уволить, но я так на нее взглянула, что она поняла — пусть уж лучше уволят, чем убьют. На том мы и порешили.
Под нашими окнами уже слышались голоса, где-то прогрохотал троллейбус, прогудел невдалеке отплывающий пароход. Дикторша с приятным голосом оповестила нас, что уже семь утра, а это означало, что через полтора часа Ритка может спокойно отчаливать в сторону моего дома, оставив меня наблюдать за подозрительной квартирой.