Он прерывает поцелуй и говорит:
— Мне нужно еще кое-что сделать.
— Как и мне.
— Что ты скажешь обо мне сегодня?
— Ничего. Ты же знаешь, что не всегда являешься предметом обсуждения. На самом деле, ты почти никогда им не бываешь. — А вот и моя сегодняшняя идея. Мне придется сделать видео с ответами на вопросы, чтобы исправить это.
— Дай знать, если тебе понадобится помощь. Я буду более чем счастлив подкинуть тебе еще парочку идей.
Нокс выходит из комнаты. Его одежда все еще в ванной. Я бы последовала за ним, чтобы взять свой халат, но мое тело все еще покалывает так сильно, что я не могу заставить себя встать с кровати.
Он возвращается со своей одеждой, и садится на край кровати, чтобы одеться.
— У тебя сегодня обкатка тачки?
— Как и каждый понедельник.
— Хочешь, я присмотрю за Пайпер?
— Да, если ты не против.
— Совсем нет, она классный ребенок. Ты проделал отличную работу по ее воспитанию, — говорю я и тут же чувствую себя глупо. Разве это странно — говорить парню, что ты считаешь его хорошим родителем?
Нокс поворачивает голову ко мне, его брови приподнимаются:
— Ты правда так думаешь?
Мне удается подползти к нему и обнять его со спины.
— Кнечно. Пайпер очень повезло, что у нее такой замечательный папа.
Он ничего не говорит, и я чувствую себя полной идиоткой. Зачем я это сказала? Просто потому, что я так думаю. Я должна стать лучше в этом плане. Это просто секс, и ничего больше.
Как я могу сделать так, чтобы не допустить большего?
Нокс встает, чтобы натянуть шорты, и я плюхаюсь обратно на кровать. Он застегивает пуговицу, а я не хочу, чтобы он уходил. Я хочу, чтобы он остался со мной на весь день. Но я знаю, что нам обоим нужно работать, чтобы платить по ипотеке.
— Увидимся, — говорит он и делает шаг к двери спальни.
— Если хочешь хорошо пообедать, ты знаешь, где я, — улыбаюсь я.
Он что-то буркнул, выходя в дверь. Возможно комментарий о его отцовстве был излишним. Или же слишком выходящим за рамки секс-договоренности.
Секундой позже, он просовывает голову обратно в дверь и говорит:
— Приходи сегодня на ужин, прежде чем я уйду.
— Конечно, — говорю я с облегчением, и бабочки снова порхают в моей груди.
— Сегодня мы ужинаем пораньше, я ухожу в пять тридцать.
Когда Нокс уходит, у него тяжелая поступь.
— Ладно, — кричу я, когда он громко спускается по лестнице.
— Я все еще не понимаю, почему ты так злишься на меня за то, что я напал на того придурка, — кричит он с нижней ступеньки лестницы.
— Вовсе нет, — тут же кричу я, и дверь с грохотом захлопывается. Да и как я могу злиться? Я просто все еще не могу поверить, что он «Буйвол-Мэн», и что он заступился за меня перед нападками тролля.
У меня нет слов. И я все еще желе. Я плюхаюсь обратно на кровать, надеясь, что к ужину смогу нормально стоять на ногах.
Почему я должна жить рядом с таким замечательным парнем, когда я никогда не смогу быть никем иным, кроме как соседкой с «привилегиями»?
Глава 29
НОКС
Каждый понедельник я заканчиваю работу в пять часов, быстро принимаю душ и разогреваю на ужин остатки еды, что готовлю по воскресеньям. У меня не так много времени, обкатка классических машин начинается в шесть, а добраться до места занимает полчаса.
Сегодня, как и каждый день после школы, Пайпер сидит в своей комнате и делает уроки. Ей нравится побыстрей справляться с домашкой, чтоб оставалось больше времени вечером для просмотра «Закона и порядка». Она появляется только после того, как я зову ее на ужин. Хотя, возможно, она избегает помощи в приготовлении ужина.
Без одной минуты пять раздается звонок в дверь. Я ожидал, что Пайпер откроет дверь, но нет, поэтому дверь приходится открывать мне. На ступенях стоит Эйвери, у нее на шее шелковый шарф, а на лице полуулыбка.
Черт бы ее побрал! Не знаю, о чем я думал, когда пригласил Эйвери на ужин сегодня вечером.
— Привет, — говорит она.
— Входи. — Я поворачиваюсь и иду обратно на кухню.
— А где Пайпер?
— Наверху, делает уроки.
Эйвери стоит рядом со мной, слишком близко.
Она встает на цыпочки и шепчет:
— Не волнуйся, даже намека не будет.
Прежде чем она успевает отойти, я крепко хватаю ее и прижимаю к себе. Мои губы соприкасаются с ее губами, и она приоткрывает рот.
Это плохо, что она не должна быть здесь. Это идет вразрез со всеми моими правилами. Правила, которым я следовал тринадцать лет.