И Одри кивала, соглашалась. Она была уверена, что понимает. Понимает и осознает всю опасность Пустой комнаты. Но в действительности она не понимала. Ей было всего десять, и она только что играла со своей погибшей собакой. Она не понимала.
Это было время, когда Одри начала обманывать саму себя. Пустая комната завладела ее подсознанием, заворожила его. И Одри уже не могла думать ни о чем, кроме возможностей, которые могла предоставить ей комната. Она снова хотела увидеть Марти, увидеть во что бы то ни стало до того, как дядя уничтожит комнату.
Той ночью Одри долго не могла заснуть. Утром за ней должны были приехать родители, и ей предстояло покинуть Стоун-холл. Кто знает, когда еще она сможет сюда вернуться? Кто знает, будет ли Пустая комната на месте?
«Я только увижусь с Марти и сразу уйду, - говорила она себе, выбираясь из теплой, но такой тесной от ее мыслей постели. – Взгляну на него одним глазком, попрощаюсь и уйду».
И это был еще один раз, когда Одри обманула саму себя. В действительности совсем не Марти она хотела увидеть. Что-то темное и неподконтрольное уже поднималось в ней, и Одри могла лишь идти за этим чувством, следовать и подчиняться.
Ночью Стоун-холл был пугающим и мрачным, и когда Одри шла по длинному темному коридору, который словно сужался и давил на нее со всех сторон, она успела уже десять раз пожалеть, что ввязалась в это. Она говорила себе, что лучше вернуться в спальню и забыть об этом. Но как можно просто взять и забыть о месте, которое делает мечты реальностью? Побывав в таком месте один единственный раз, забыть уже не можешь. И Одри была уверена, что любой на ее месте захотел бы снова оказаться в Пустой комнате. Любой захотел бы.
Одри повернула дверную ручку и несколько долгих мгновений стояла на пороге. В Пустой комнате тут же зажегся свет, она словно ждала Одри, словно приглашала ее войти. Не хватало только музыки.
И Одри вошла. Комната была пуста, но ее подсознание было полно. Как и у любого из нас, подсознание Одри было полно мечтаний и надежд, страхов и несбыточных желаний. И Пустая комната наполнялась ими и оживала.
Одри думала про Марти, но пес почему-то не появлялся. Она говорила комнате: «Хочу увидеть Марти», но ничего не происходило. Комната молчала, затаившись, она словно перебирала желания в подсознании Одри и раскладывала их в определенном порядке.
Да, Одри думала о Марти, да она очень хотела бы увидеть его снова, но не это желание было главенствующим в ее подсознании. Не оно заставило девочку выбраться из постели посреди ночи и вернуться сюда, умирая от страха.
Пустая комната уже обрела нужную силу, чтобы отделить главенствующее желание Одри ото всех второстепенных и реализовать его. И вместо Марти в углу комнаты появилось зеркало. Огромное старое зеркало, отражающее Одри во весь рост.
Одри смотрела на себя, испуганную и ничего не понимающую. Смотрела на эту девочку в полосатых шортах и майке с пингвинами, смотрела и все яснее осознавала, что не такой она хотела бы видеть себя.
Уже в десять лет Одри была довольно амбициозной. Она твердо знала, к чему хочет стремиться в жизни. Твердо знала, какой хочет видеть себя. Одри хотела быть уверенной в себе, бесстрашной, не лезущей за словом в карман, хотела быть умной, самой умной в классе. Ей категорически не нравилась эта трясущаяся маленькая девочка в детской майке с пингвинами, такая жалкая и перепуганная. Одри видела себя другой. В своем воображении, в своем подсознании она видела себя другой.
И Пустая комната воплотила ее желание. Она показала Одри ту себя, которую та всегда хотела увидеть.
И отражение в зеркале начало меняться. Одри зажала себе рот ладошкой, чтобы не закричать. Из зеркала на нее смотрела девочка, одетая в элегантное черное платье, с гладко причесанными волосами и подведенными глазами, отчего она выглядела не на десять, а на все тринадцать лет. Одри с трудом узнавала в этой девочке саму себя. Её отражение улыбнулось. Точнее, ухмыльнулось, потому что ничего доброго и светлого не было в этой улыбке. Так растягивает губы демон, собирающийся наброситься на свою жертву.
Одри попятилась.
«Господи, что я наделала, что же я наделала!», - думала она, чувствуя, что сейчас заплачет.
- Ты наделала меня, - ответила девочка из зеркала и сложила руки на груди, с самодовольной улыбкой рассматривая Одри. Она смотрела на Одри сверху вниз, и легкое пренебрежение таилось в ее взгляде.
- Кто ты? – спросила Одри, не узнав свой собственный, севший от ужаса голос.
- Я – это ты. Твоя темная половина. Та часть тебя, которая ничего не боится, которая не убегает от своих желаний. Ты отделила меня от себя.
- Нет, нет, - Одри замотала головой. – Ты не можешь быть мной! Я совсем не такая! Я всего лишь хотела стать чуточку увереннее, только и всего!
Ее двойник усмехнулась и посмотрела на Одри с еще большим презрением:
- Да ты сама-то хоть веришь себе? Я всегда была частью тебя, но ты подавляла меня. Ты боялась меня. Я та часть тебя, что не боится признать, что в этом доме мое место. Что дядя прав, и мы с ним очень похожи. Та часть тебя, которой для реализации своих желаний не нужно пользоваться Пустой комнатой. Часть, которая отличает реальность от иллюзии. Я та часть тебя, у которой достаточно мужества и силы, чтобы уничтожить Пустую комнату.
- Нет… – прошептала Одри, делая еще один шаг назад. – Все это не правда. Ты всего лишь мое отражение. Я хочу уйти отсюда!
- Отражение, значит? – двойник снова усмехнулась и, замахнувшись, изо всех сил ударила по зеркалу рукой. Изнутри.
Глубокая неровная трещина пролегла на поверхности стекла.
«Сейчас она вылезет оттуда, - в ужасе подумала Одри. – Сейчас она выберется и убьет меня!».
И Одри побежала к двери. Она слышала голос двойника у себя за спиной, но не оборачивалась.
- От себя ты не убежишь, не убежишь, Одри, - говорила двойник. – И мы с тобой будем разделены до тех пор, пока ты не признаешь, что я – часть тебя, неотъемлемая часть. До тех пор, пока ты не поймешь, что Стоун-холл – твой дом.
Одри с такой силой дернула дверную ручку, словно хотела вырвать ее с мясом, выбежала в коридор и захлопнула дверь за собой, запирая все свои кошмары и тайные желания в Пустой комнате.
А потом Одри вернулась в постель и остаток ночи рассматривала потолок, вздрагивая от каждого шороха, уверенная, что это двойник пришел за ней. Но двойник остался заперт в Пустой комнате, заперт так же крепко, как подсознание девочки.
А утром за ней приехали родители и увезли домой. Дядя шепнул ей на прощание: «Не забывай наш с тобой уговор. Однажды ты вернешься сюда и закончишь то, что начал я». И это был последний раз, когда Одри видела своего дядю живым.