Внутри разгорался яростный спор. Беспокойный лейтенант Довлатов ходил из угла в угол и яростно жестикулировал. Капитан Вебер стоял неподвижно, и от него веяло холодом, как от айсберга.
- Дело нечисто, Аскольд, - говорил лейтенант, сцепив руки за спиной. - Лагерь этот как будто вымер. Что у нас за задание… на самом деле?
- Это секретная информация, лейтенант.
- Да брось ты это! Лейтенант, лейтенант… Мы с тобой за одной партой сидели!
Вебер смотрел на Довлатова.
- Ещё пленный этот, - продолжил Довлатов, не выдержав молчания капитана. - Он же из разведчиков, по погонам видно! Что всё это значит? Почему он помогал немцу? Он ведь не просто рядом стоял! Пулемётную ленту подавал. Разведчик Красной армиина одной стороне с фашистом! Что ты скрываешь, Аскольд?
- Это секретная информация.
- Если ты ещё раз скажешь «секретная», я тебе! И на регалии не посмотрю!
И Довлатов сунул кулак под нос капитану. Лицо Вебера казалось фарфоровой вазой рядом с мозолистым кулаком командира. Но тот даже бровью не повёл.
- Лейтенант, вы не хуже меня знаете, как важно выполнять приказы командования.
- Приказы… Секретно… Хоть скажи, зачем мне этого Ерохина навязали? Тоже приказ? Обуза, да и только! Помяни моё слово, Аскольд, он нам всё задание испортит.
У Ерохина кольнуло сердце. Значит, вот как. Он-то думал, что его взяли в отряд Довлатова за отметки в учебке, за потенциал, а, оказывается, навязали, как ненужный куль с мукой.
- Ерохин — чрезвычайно полезный элемент. Дай ему время, Дмитрий, и он покажет себя.
- Покажет, как же! Как ты показал в бою? Куда ты делся? Мы с тобой спина к спине когда-то стояли… А сегодня чуть пули засвистели, тебя и след простыл! Не стыдно в зеркало после такого смотреться?
Лицо Вебера перекосило от злости, но он быстро взял себя в руки, лишь сжал кулаки за спиной так, что костяшки побелели:
- Мой бой ещё не состоялся… товарищ лейтенант.
Довлатов сверлил глазами Вебера, но капитан стойко держал его взгляд. Ерохину казалось, что ещё чу-чуть, и между ними начнут скакать разряды молний и греметь грозы. Воздух в палатке словно сгустился.
- Тьху! - сплюнул Довлатов и выскочил вон, как чёртом ужаленный.
Вебер сразу сник, ссутулился, словно лопнувшая пружина, и покачал головой. Лицо на миг помрачнело и вновь приобрело прежнюю строгость, и Вебер взглянул прямо на Ерохина. От неожиданности юный диверсант отскочил от палатки и шлёпнулся в грязь. Слишком много он услышал, чего не следовало. Если Вебер заметил, то так этого не оставит. В лучшем случае Ерохин отделается трибуналом.
Саша встал и пошёл прочь от палатки. В сердце зияла огромная дыра. Ерохин мечтал наравне со всеми бить немца, но от него хотят избавиться при первой же возможности. Впрочем, сам виноват. Умудрился в метре от товарищей заблудиться, не считал патроны, немца и того прибить не смог! Какой же он диверсант?
Могильный холод забирался под гимнастёрку. Бледное солнце показалось в голубом небе и окончательно разогнало туман, но его лучи не дарили тепло. Ерохин по инерции осмотрел ещё несколько палаток, но не нашёл ничего, кроме походной кухни и подобия казарм, а про оружейный склад он и думать забыл. Ерохин направился к центру лагеря, где виднелась поляна с большим деревом. И фигура Алелекэ на его фоне.
Когда Ерохин вышел из-за палаток, то замер на полушаге. Земля пропиталась кровью, повсюду были следы взрывов, валялись стреляные гильзы и груды немецкого оборудования. Посередине поляны торчал камень, плоский, как стол, с одиноким патефоном на нём. На поверхности кто-то выбил знаки, вид которых повергал в потустороннюю дрожь. За камнем стояло дерево с обугленной корой и голыми изломанными ветками. Злая сила осквернила некогда зелёный дуб.
- Саша! - Окликнул Ерохина Алелекэ.
Ерохин подошёл к чукче, но пленного не увидел.
- К дереву привязал, однако, - махнул рукой пулемётчик в ответ на немой вопрос. - Молчит, как рыба. Нашёл чего?
Ерохин разочарованно покачал головой. Нашёл, да не то.
Алелекэ кивнул, словно понимая.
- Нет здесь ничего хорошего, однако. Злое место, - чукча повёл руками вокруг. - Много зла скопилось, много невинной крови пролилось, много душ загублено. Очень много, однако.
Ерохин подошёл поближе к Алелекэ. Земля влажно чавкала под ногами, и юноша боялся даже думать, почему.
- Землю зло пропитало, потому солнце не греет. Кэле здесь, однако. Злой дух.
Подул холодный ветер и побренчал гильзами. Алелекэ взглянул на Ерохина и лукаво улыбнулся.
- Но ты не бойся, однако! - Весело сказал он. - У тебя сильный энен есть.