— И это еще не все.
Бросив взгляд на импровизированный причальный стол, подарочную упаковку и на меня саму, он спросил:
— Куда столько? По-моему, все сюрпризы чудесны и удались на славу. Если ты вытащишь из сумочки телесного двойника, в которого, о чудо, я смогу вернуться, то, пожалуй, даже не удивлюсь.
Я молча достала обыкновенный конверт без какофонии почтовых марок. Он не выглядел пухлым или каким-то вычурным. Простой белый, не имевший ни отправителя, ни получателя. Не сомневаясь и немедля, я вложила его в призрачную руку, а затем отняла, когда проявился точный образ письма.
— Личный почтальон к вашим услугам, — сообщила я и приветливо коснулась поля шляпы. — Весточка от твоей мамы, — опередив Клима, я добавила: — А как у меня так вышло, пусть останется моим секретом. Не только у тебя они есть, многоуважаемый дух. Хочешь, можешь прочитать сейчас, а можешь оставить на потом.
Он долго сжимал письмо, словно договариваясь с самим собой, а затем он развеял нематериальный конверт. Вдохнув и закрыв глаза, он вежливым тоном попросил:
— Прочитай его, пожалуйста, для меня.
То был не акт трусости, то было проявление доверия. Безоговорочного и обоюдного. Я вскрыла письмо и вытащила из него один единственный внутри листок, сложенный вчетверо. Разложив его на коленях, я начала зачитывать строки, написанные материнской рукой:
дорогой Климент,
это письмо родилось впопыхах, в страхе, что домой скоро вернется мой муж и твой отец, поэтому уж прости неровные торопливые буквы. Мы не общались и не виделись с того злополучного дня, однако я знаю, у тебя все очень хорошо. Это не материнское предчувствие. Украдкой я, чтобы он не заметил, слежу за твоими успехами в фанатском аккаунте, и каким же ты вырос талантливым. Несмотря ни на что.
Знаешь, твой отец не терпит самодостаточности. Ему нужны только послушание и непоколебимая вера в его авторитет, а кто в нем сомневается, автоматически становится врагом. Я надеялась, такая участь избежит хотя бы сыновей, но ошибалась. Можно подумать, мне не хватило сил бороться с ним. Что он сломил меня и подмял под себя, однако на деле все совершенно не так. Еще до замужества я была такой, слабой и ведомой, и именно поэтому стала его женой.
Даже не помышляй о моем спасении. Мне оно не нужно. Я предпочла твоего отца, и мое место рядом с ним. А ты его не выбирал.
Я не имею никаких привилегий тебя просить, но все же... не живи как изгнанник. Отыщи тех людей, которые будут с тобой не по праву крови, а по родству душ. Строй свое счастье и не оглядывайся назад. Это пройденный этап. Тебе пора двигаться вперед. И не присылай больше денег. Твой сыновний долг уплачен сполна.
Береги себя.
мама
— Вот, значит, как, — откинувшись назад и упершись локтями в доски пристани, он подставил лицо озерной свежести и солнечному ветру. — В родной семье я был только гостем, да еще и нежеланным.
— Может быть, я позволила себе лишнего, однако подумала, что тяжелые оковы необходимо снимать. И чем раньше, тем лучше. Естественно, постаралась сделать это как можно безболезненнее, — призналась я, складывая письмо обратно в конверт. — Кажется, не вышло. Я провалилась.
— Неправда.
Клим открыл глаза и повернулся ко мне. В зеленой радужке отразились его оголенные чувства, и он не пытался спрятать их, словно говоря: «Взгляни». Я протянула к нему ладонь и, не дойдя миллиметра до его щеки, нежно погладила воздух рядом. Как бы не было сильно мое желание, обстоятельства сложились иначе.
— Ты рискнула и освободила меня. Очень смело, ангел мой.
* * *
За день до страха не существовало. Зато в тонких воздушных одеждах мне открылось искреннее смирение. Все, что возможно, уже было сделано. Только вот планы на любой случай роились в голове подобно мухам. В какой-то момент я так от них устала, что рухнула плашмя на диван и вцепилась пальцами в лицо. Меня не пугала завтрашняя ответственность, и все же мысль о провале неприятно жгла сердце.
Мы не обсуждали с Климом негативную версию «после», однако я задумалась, какая судьба ждала призрака. Нескончаемая петля с возвращением назад и проживанием четырех месяцев, или же он пропадет навсегда, когда закончится спектакль и закроется занавес?