— Так не пойдет, — сверху заговорил голос, и, убрав руки, я увидела, на удивление, очень спокойного Клима. — Если ты измотаешь себя сейчас, то на завтра не хватит сил. А оно не нужно ни тебе, ни мне.
— Не могу. Я не такой кремень как ты, — пробурчала под нос я.
— Меньше думай.
— Легко сказать, — застонала я и перекатилась со спины на бок. — Эти мысли-пиявки сосут из меня кровь, и уходить они совершенно не желают.
— Чтобы избавиться от нежелательных и мучительных размышлений, нужно заменить их на что-нибудь другое. Повеселее и поприятнее. Если оставить вакуум, он сразу же заполнится еще большим ворохом дум, словно они друзей позвали на бесплатную вечеринку.
— Нечестно.
— Я тут не причем, Нел, — смеясь, произнес он. — Так устроен наш мозг.
— Неудобно.
— Угу, — призрак кивнул и опустился на пол. Вытянув ноги вдоль дивана, он невзначай обронил. — Есть у меня одна любопытная идея. Но не знаю, понравится ли она тебя.
— Да! Согласна!
Я очень резко подорвалась, и на пару мгновений весьма ощутимо закружилась голова.
— Полегче. Я же ее еще не озвучил, — подперев кулаком щеку, он умилительно смотрел на меня.
— Что угодно. Хоть танцы с бубном на крыше под луной, лишь бы мой разум вновь стал чист и ясен.
— Я бы на это посмотрел, — Клим прыснул в кулак. — Но предложу вариант поскучнее. Как насчет, экспромтом и прямо сейчас устроить поэтический вечер?
— Боюсь, у меня нет такой базы данных вот здесь, — я постучала ногтем по виску. — Так что, если позволишь, — рукой я уперлась в спинку дивана, а коленом в подлокотник. Выискивая нужный корешок, продолжила: — Я немного себе помогу.
— Я не против. Кто начнет?
Не глядя, махнула рукой назад, и, поняв намек, призрак принялся читать первое стихотворение. Он настолько четко рассчитал время, что к моменту, когда отзвучала последняя строка, я вытащила из книжного стеллажа сборник стихов, который искала.
Сначала мне было весьма неловко читать вслух, но к третьему произведению я вошла во вкус. Сменяя настроения, мы то уходили в минор, то в мажор, а иногда зачитывали откровенно хулиганские строфы. И так незаметно вечер перешел в ночь. Утомившись, я разместила голову на небольшой подушке, а сознание удивило меня кристальной тишиной.
Клим по-прежнему сидел на паркете, но уже полубоком ко мне. Глаза слипались, его образ подергивался неясной дымкой, и все же было очень спокойно засыпать, пока он рядом. Свесив руку, я попросила его зачитать еще одно стихотворение, последнее на сегодня. Юноша недолго думал и, боясь разогнать нежные объятия сна, понизил тон:
— Жди ясного на завтра дня.
Стрижи мелькают и звенят.
Пурпурной полосой огня
Прозрачный озарен закат.
В заливе дремлют корабли, —
Едва трепещут вымпела.
Далеко небеса ушли —
И к ним морская даль ушла.
Так робко набегает тень,
Так тайно свет уходит прочь,
Что ты не скажешь: минул день,
Не говоришь: настала ночь[1].
И с последним глухим звуком, словно по щелчку я отключилась.
* * *
Как назло, день не заладился с самого начала. Будильник не сработал как положено. Завтрак сгорел на плите, а фен и вовсе чуть не развалился на части прямо в руках. Меня словно испытывали всеми этим нелепыми неурядицами, желая посмотреть, как я с ними управлюсь, и что же буду делать по итогу. Только вот вариант сдаться в моем списке не значился. Даже самым последним и безнадежным пунктом.
Победив взбунтовавшуюся против меня квартиру, я смогла привести себя в порядок и облачиться в заранее подготовленную одежду. Эластичные джинсы и кроссовки, на случай если придется бегать, да кремовую футболку. Просто и комфортно, однако погода внесла свои коррективы. Ветер принес мрачные и свинцовые тучи, и глядя с балкона на съежившихся людей, я решила что-нибудь накинуть на плечи. Выбрав нежного пудрового цвета кардиган, приколола с левой стороны брошку пиона и заплела волосы в косу.