Тяжелый шумный вдох. Шуршание одеждой и шаги босых ног. Мгновение, актер показался на границе света и, максимально сведя лопатки, скользнул за шторку, из которой он уже не вышел. На пол рухнула лишь одежда, а человек, мистически растворился. Красивый переход, и у многих даже захватило дух, однако мне был известен секрет этого фокуса. Ракурс скрывал треугольный короб, где прятался актер, в то время как другой осторожно выбрасывал на сцену точно такую же одежду.
Неожиданно, за кулисами слева от меня, звякнул колокольчик. Остальные зрители даже не заметили его, но мы с Климом молниеносно переглянулись. Мгновение — он изменился в лице и обеспокоенно произнес:
— Нел, у тебя кровь идет.
Аккуратно, почти невесомо, коснувшись кончиками пальцев носа, я обнаружила на коже алую липкую жидкость. Благо ее было не очень много, и она тотчас перестала течь, однако я невольно взглянула на наручные часы. Внутреннее чутье уже подсказывало, что я там увижу, и все же мне жизненно необходимо было убедиться. 04:04. Только не утра, а вечера.
Словно дух театра вступился за своего подопечного и призвал меня сюда. И вот она я. У сцены.
[1] Стихотворение «Жди ясного на завтра дня» Афанасия Фета.
Глава XVI
Громкий сигнал оповестил о начале антракта и, прежде чем кто-то успел подняться с места, я сорвалась со своего как безумная и побежала к двенадцатому ряду. Крепко схватив за запястье, я дернула Прошу к стене и не дала потоку зрителей унести его вверх по ступеням.
— Анелия... — изумленно проговорил он, но, приложив указательный палец к своим губам, призвала хранить молчание.
— Да-да, привет. А сейчас без лишних вопросов ты идешь со мной туда, — и махнула головой в сторону сцены, вновь сокрытую плотным занавесом. — Обещаю, что потом мы все объясним, а пока мне очень необходима твоя помочь. Это касается твоего брата. Ну же, Прокопий! Быстрее соображай!
Отчаянно потянув его за собой, я уже и не надеялась, что он пойдет со мной. Однако он умел удивлять так же, как и Клим. Вместе мы ворвались за кулисы, и тогда я увидела Леонида, сидевшего на корточках у занавески. Что он с ней делал, видно не было, тем не менее это достаточно дурно пахло, чтобы сморщиться как недовольная брюква.
— Уникальная преданность делу, — фыркнул призрак, наблюдая за странными и пока необъяснимыми логически действиями.
Весь актерский состав как положено ушел на перерыв, и никто не мог нам помешать, а потому, дождавшись отступления Радихина, я осторожно прошла к декорации, в которой сейчас находился телесный двойник. К наше общему сожалению, бездыханный и недвижимый.
— Не могу вернуться, сколько бы не попробовал — никак, — с готовностью доложил Клим, без труда выйдя из треугольного укрытия. И когда он только успел проскочить вперед нас, мне было абсолютно неясно. — Меня не пускает что-то. Я словно на непробиваемое стекло натыкаюсь. То еще наслаждение, конечно.
— Ясно, значит, действуем согласно плану, — развернувшись к ничего не соображавшему Проше, я торопливо и максимально четко сказала: — Сейчас главное не истерить и не терять способность здраво мыслить. Помоги мне занести Клима в его гримерку.
— А почему без... — стоило открыть створку, и на нас немедленно выпал монструозно бледный и ледяной юноша, которого мы чудом успели поймать и не позволить носу встретиться с полом. — Какого лешего?! Он что... умер? Почему же... Анелия...
— Спокойнее и не так громко. Мы здесь самую малость не должны так свободно, будто у себя дома, гулять. Понимаешь? И если нас сейчас отсюда выведут под белые рученьки, то спасти мы его уже не сможем. Давай, Проша. Я в тебя верю.
Подпирая руками тело, мы синхронно вдохнули и перекинули его так, чтобы каждый мог забросить себе на плечо безвольную руку. Подчинившись неясному позыву, я сорвала с проема чудаковатую на ощупь шторку и потащила ее за собой.
— Веди. Где там эти треклятые гримерки?
Я метнула быстрый взгляд на Клима, и он моментально заделался нашим проводником, который непросто вел протоптанной тропой. Он хоть и избрал узкий маршрут, зато он оказался самым коротким из возможных и сэкономил драгоценные минуты, беспощадно истекавшие и не желавшие замирать даже на миг.