— Что за чудесный день угроз. Точно праздник, считай, на уровне дня рождения, — умилительно заулыбался Клим и при этом неусыпно следил, чтобы ни один коллега поблизости не покинул стены своей родной гримерки и не вмешался в их разборки. — Ну, прямо на цитаты можно будет разбирать или даже выпустить целую книгу.
Я рефлекторно мотнула головой и нетерпеливо толкнула на выход Радихина. Он же решил мне подыграть и дойти до нужной комнаты. По пути нам не встретилась ни единая живая душа, а сигнал окончания антракта пока не звучал.
Вытянувшееся лицо парня, когда он обнаружил Виленского в том состоянии, в котором мы с Прошей его притащили, было незабываемо. Хотелось бы сфотографировать на память, и все же это казалось очень лишним и неуместным.
— Он? — только и спросил мой телесный пособник и, увидев мое подтверждение, набросился на Леонида. — Почему мой брат не дышит, а его сердце едва бьется? Что ты с ним сотворил и во имя чего?
— Таланта, — выдавил из себя лицедей. Стоило перестать держать его за ворот, он обессиленно рухнул прямо на пол, не заботясь о своем костюме для спектакля. — Все это затевалось во имя таланта. Я не желал ему смерти, честно, но, кажется, все пошло не совсем так.
— А как должно было? Признавайся, а то за убийство сядешь. Вон Проша и я как свидетели пойдем, — заговорила я, наклонившись к нему и недобро глядя исподлобья.
Радихин уставился вниз, и я еле удержалась чтобы не пнуть его коленом. Столько кипучих эмоций бежало по венам и не всем нужно следовало давать волю.
— Занавеска, через которую прошел Клим, она должна была вынуть его актерский дар. Тот, кто будет держать при себе ее лоскут, — на этих словах он достал из кармана отрезанный кусок полотна, — сможет пользоваться им, словно он всегда был его частью. Сколько бы я не трудился, все мои старания уходили в ноль. Главные роли мне доставались нечасто, а если и попадались, то восторгов от своей игры не собирал. Что-то было не так. Всегда. Годами ничего не менялось, застряло в трясине, и вот он шанс. Пробы в кино. Я раскинул мозгами, что раз не вышло на театральном поприще, то, может быть, не поздно еще найти себя в кинематографе и счастливо работать без оглядки. Да и там меня обошел он. Чертов одаренный мальчишка, которому давалось актерство легко, чересчур играючи.
Клим многозначительно фыркнул, однако прерывать душевные излияния не торопился. Проша завершил переодевания телесного двойника, и в этот самый момент прозвучал условный сигнал конца антракта.
Я чертыхнулась, не зная, как лучше поступить. То ли подпирать дверь, то ли срочно бежать на сцену и пытаться хоть что-то отчаянно провернуть. Дилемму решил младший Виленский, храбро взяв на себя непростое дело.
— Попробую выиграть вам время. Продолжайте и... — проходя мимо, он ободряюще сжал мое плечо. — Анелия, удачи, и пусть у тебя все получится.
Леонид же, казалось, и не заметил перестановок в гримерке и как ни в чем не бывало продолжил:
— Достичь хотя бы среднего уровня, уже чудилось чем-то из серии фантастического и невероятного. И каждый раз мои достижения, которые я по глупости принимал за выдающиеся, меркли на его фоне, — он ткнул пальцем в сторону Клима, ужасающе застывшего в одном положении. — Нельзя работать с ним и не замечать очевидного. Самообман не поможет и не спасет. Рано или поздно, чувство ущербности утащит тебя на дно и всплыть обратно уже окажется невозможно.
— До чего же сильно Радихина разъела многолетняя зависть, словно коррозия поедает металл. А ведь я не подозревал о его мучениях, — выдохнул призрак и запустил пятерню в каштановые волосы. — Мне думалось, что он горит своим делом подобно мне, и втайне восхищался его упорством. Вот как бывает. Борьба без противника. И конкуренция без соперника.
— Леонид, послушай меня, ты можешь вернуть все назад и продолжить оттачивать актерское мастерство, если пожелаешь, конечно. Только, прошу тебя, возьми себя в руки и объясни, как обратить процесс.
— Здорово все, конечно, звучит, и даже несколько заманчиво, однако...
Я закатила глаза, чувствуя внутренними органами: его будущие слова мне не понравится.
— Есть нюанс, да?
— Именно. Ни черта я знаю, что делать. Ведь я облажался с этим треклятым ритуалом, ничего не приобрел.