- Их долго нет, - ответила я, не оборачиваясь к нему. – Вам не кажется это странным? Они ведь покинули школу раньше меня? Почему еще не приехали?
- Ты так ждешь их приезда? – с саркастической усмешкой уточнил мужчина и подошел ближе.
- Конечно, я же не зря сюда прибежала, - в тон ему ответила я.
Мужчина ухмыльнулся одними губами и сел на письменный стол. Я невольно залюбовалась его телом в этой расслабленной позе. Однако, ожидание того, что Уайт перехватит мой мечтательный взгляд и подумает невесть что, оказалось сильнее любопытства и непонятного чувства, от которого постоянно хотелось опустить глаза, когда смотришь на него и непременно посмотреть, когда не смотришь. Захотелось дать себе пощёчину.
Я прекрасно знала название того чувства, когда робеешь перед человеком, когда ощущаешь стук оголтелого сердца каждый раз, когда он смотрит на тебя, подходит ближе, говорит приятные слова. Знала и проклинала себя за любую мысль о том, что влюблена в гребанного мистера Уайта. Это же просто смешно! Конечно, - согласилась я сама с собой, - ты только посмотри на него: старый, ворчливый мужлан с комплексом несправедливо обвиненного, да к тому же такой напыщенный, высокий, непонятный, притягательный, манящий… Пришлось прикусить себе внутреннюю поверхность щеки, чтобы оборвать мечтательный поток наблюдений за Уайтом и вернуться к наблюдению за двором дома.
Аманда, у тебя сегодня был ужасно долгий вечер, ты выпила, перепугалась. Понятно, почему твои мысли путаются, - внутренний голос пытался поставить меня на ноги. И с ним было сложно не согласиться.
- Может, кофе?
- Не откажусь, - ответила я, обернувшись, и хозяин дома, улыбнувшись мне хоть и сонной, но, тем не менее, приятной улыбкой, поднялся со стола и вышел из кабинета.
Именно здесь, в его кабинете, произошли два момента, которые вклинились в мою память зарубками: наложение бинтовой повязки, когда он первый раз коснулся моей кожи и стычка, повлекшая за собой много первую ночь в этом доме.
Первая ночь. Та дверь. Тот стук. Мимо меня не ускользнуло то, что когда мы ходили по дому и включали свет во всех комнатах, Брайан настойчиво подтолкнул меня к противоположному коридору, а сам отправился в ту часть, где находилась комната с заложенным окном. В какой момент он стал отшельником? Когда пропала Мелисса или когда ровные ряды кирпичей закрыли собой то окно? Что за секрет хранится за закрытой на ключ дверью?
Если бы я не знала, что произошло тем летом, то без всяких размышлений бы выкрала тот злосчастный ключ и побежала бы высвобождать Мелиссу. Ведь все сходилось. Мне стало не по себе от мысли, что кто-то из города или, упаси Господи, родителей пропавшей школьницы узнает об этой таинственной двери. Толпа разгневанных горожан с вилами, факелами и оружием только на первый взгляд кажется бредом. Ведь мы же живем в цивилизации, да? Да, только вот большинство людей живут в ней до тех пор, пока беда не касается лично их.
Вот только никакой Мелиссы там быть не может. И Брайан стал живым козлом отпущения из-за того, что кто-то видел его с ней в тот день. Тот день давно прошел, сменился год, расследование зашло в тупик, не имея ни вещественных доказательств, ни мотива, но мистер Уайт остался виновным.
Шаги на лестнице подсказали мне стряхнуть с лица задумчивое и напряженное выражение лица и в тот момент, когда мужчина переступил порог комнаты, я уже сидела в одном из кресел, делая вид, что рассматриваю старинные часы.
- Тебе это не напоминает фильм «Один дома»? – Брайан поставил передо мной кружку кофе и сел напротив. – Осталось только разбить елочные игрушки и спрятаться на чердаке.
- Но вы же не один, - ответила я, не подумав и тут же стушевалась, поняв, как эти слова выглядели со стороны, и поспешно отпила из кружки, едва не поперхнувшись под тяжелым взглядом собеседника. – Очень вкусно, спасибо.
Я упорно продолжала смотреть в стол, поправлять складки платья, играть тапочками, которые любезно одолжил Брайан – да что угодно, лишь бы не смотреть на притихшего и замершего мужчину по соседству. Черт возьми, в такие моменты мне всегда казалось, что этот мерзавец потешается над моей глупостью. А может он думает, что я с ним флиртую?
- Да, - ответил он спустя некоторое время, осторожно вернув кружку обратно на стол, - хорошо, что в этот вечер я не один.
И вот опять. Он не сказал ничего особенного или личного, но сердце, конечно же, восприняло брошенную фразу на свой счет и радостно кувыркнулось в груди. Подумать только, в какую передрягу я ввяжусь, если непонятные скачки эмоций перерастут во что-то серьезное. Нет, Аманда, думай головой и держи себя в руках!