«Думаю, мне просто придется рискнуть» — подумала я, пожав плечами, и осторожно вернула шприц обратно в сумочку, спрятав его в отделение на молнии. Я должна была быть уверена, что не уроню его и не разобью.
Дрожащими руками я сунула сумочку подмышку и, выйдя, надежно закрыла дверь. Не успела я обернуться, как наткнулась на Оуэна, который, очевидно, ждал меня возле офиса.
— Черт, — пробормотала я, когда моя сумочка упала на пол.
— Прости, — сказал он со смехом. — Не хотел тебя напугать, я просто пришел посмотреть, все ли с тобой в порядке. Похоже, ты не торопишься.
— Я в порядке, — ответила.
Потянулась за сумочкой, и осторожно сжала ее стенки, чтобы ощупать. Не отметив сырости, я вздохнула с облегчением. Уцелевший шприц дал мне полную уверенность в том, что Оуэн станет моей следующей жертвой.
— Итак, ты поедешь со мной, верно? — спросила я, шагая по коридору. Идя на шаг позади меня, он кивнул.
— Я рад, что ты решила дать мне шанс, — сказал он с улыбкой.
«Я тоже», — мрачно подумала я.
Чтобы добраться от работы до места, которое я теперь называла своим домом, невинном, на первый взгляд, потребовалось всего двадцать минут. Под домом скрывалась моя личная Комната Одиночества. Я обустроила ее с тех пор, как переехала, и, хотя не была такой роскошной, как у Джекстона, она была моей и могла удовлетворить мои потребности на сегодняшний вечер.
— Ты в порядке, Вторник? Ты кажешься немного... настороженной, — сказал он, как только мы вышли наружу, и запер входную дверь.
— Я в порядке, — снова сказала я.
Сунув ключи от своего клуба в карман, он скрестил руки на груди. Я чувствовала на себе его взгляд, хотя была занята изучением своих ногтей. Очевидно, он пытался решить, будет ли поехать со мной хорошей идеей. Было еще более очевидно, что мне придется сделать ему инъекцию прямо здесь, а потом тащить его к своей машине.
— Хм. Я просто хочу убедиться, что ты по-прежнему не против, что я поеду, вот и все. Я имею в виду, что обычно ты говоришь мне что-нибудь в течение своей смены, но мы никогда раньше не тусовались, — сказал он, пожав плечами, когда мы, наконец, двинулись к парковке.
Я покосилась на него и улыбнулась. Ничего слишком сердитого, зловещего или немногословного. Я хотела, чтобы Оуэн поверил, будто мы собираемся потусоваться. Что это будет обычная ночь, которая приведет к сексу, разрушит наши рабочие отношения и закончится тем, что меня трахнут на барной стойке в закрытом клубе. Это было то, чего он хотел, и мужчина должен был в это поверить.
— Где ты припарковался? — неуклюже спросила я.
Я знала, что его машина стоит рядом с моей, но в этот момент мне нужно было сказать что-то, чтобы хотя бы отдаленно напоминать человека.
Оуэн приподнял бровь и усмехнулся, проходя мимо моей машины к своей:
— Прямо здесь. Эй, Вторник, подойди сюда на секундочку.
Нетерпеливо вздохнув, я подошла к нему, стоящему рядом с водительской дверью своего черного гладкого пикапа «Holden Colorado». Он улыбался, прислонившись к окну и засунув руки в карманы, глядя на меня, как на нервного маленького мальчика.
— Ну, теперь то что? — с любопытством спросила я.
— Это, — прошептал он.
Последовала серебряная вспышка и серия быстрых движений. К тому времени, когда я, наконец, снова поняла, что со мной происходит, он мягко надавил на поршень, и мой мир начал переходить от прекрасного ночного неба к кошмарной тьме.
Через несколько дней я проснулась. Моя голова пульсировала. Неуверенно приложив руку ко лбу, я неровно вздохнула. Что, черт возьми, со мной случилось? Я не могла ничего вспомнить и ослепляющая головная боль, с которой я пыталась бороться, никак не помогала. Быстро моргнув несколько раз в попытке избавиться от нечеткости, я могла поклясться, что слышу голоса. Я попыталась перевести себя в сидячее положение, но что-то сдерживало мое левое запястье, из-за чего мне было почти невозможно сесть.
«Наверное, я сломала его, когда вышла из клуба», — подумала я с внутренним стоном. Я снова в больнице с очередной травмой.
Вздохнув, я заставила себя открыть глаза.
Высокий потолок комнаты, в которой я находилась, был белым и знакомым. Услышав приглушенные звуки, я поняла, что они исходят из телевизора, стоящего где-то в комнате, относительно недалеко от меня. Повернув голову влево, я увидела большой плоский экран, на котором шел рекламный ролик, и нахмурилась. Где я, черт возьми? Послышались спокойные шаги, направляющиеся ко мне, и я быстро повернула голову, чтобы посмотреть, кто входит в комнату.
Моя кровь превратилась в лед, весь воздух словно вышибли из моих легких, и я быстро закрыла в страхе глаза.
— Проснулась наконец-то? — спросил он со смешком, усаживаясь на свое обычное место, подлокотник дивана, с тарелкой хлопьев.
Я не могла поверить в это.
Джекстон вернул меня.
Глава 5
Открыв рот, я закричала так громко, как только могла. Он засмеялся и немного увеличил громкость телевизора.
— К настоящему времени ты должна уже знать, что это не работает, — сказал он, опуская ложку в миску.
Если я выберусь отсюда, Бог свидетель, и запихну эту миску в его гребаное горло.
Я перестала кричать и снова попыталась сесть, но на этот раз он поставил свою миску, подошел ко мне и привязал мое правое запястье к столу, на котором я лежала. Предположила, что это был журнальный столик, но почему здесь? Почему я была в его гостиной, а не в Комнате Одиночества?
— Перестань кричать, Вторник. У меня от твоего крика разболелась голова, — мягко сказал он, возвращаясь на свое место на диване.
Повернувшись к нему лицом, я заметила, что теперь он сидит на подушках, а не на подлокотнике, согнув одну ногу и глядя на меня.
— Как давно это было? Дни? Месяцы? Я действительно не могу вспомнить. У меня нет представления о времени, когда мы вместе.
Я была в бешенстве в этот момент. Никогда в истории, будучи его личной куклой для пыток, он не называл меня Вторником. Всегда только Райли или Темпест, но не Вторник. Я изо всех сил потянула за ограничители, но они не поддались. Обычно вы никогда не должны сопротивляться человеку, от которого пытаетесь сбежать, но мне было все равно. Джекстон Уитлок не был человеком. Он был чертовым монстром, который, скорее всего, собирался использовать меня, прежде чем бросить в Тасманово море за то, что я сбежала в первый раз.
«Не сопротивляйся. Будь послушной. Маскируй боль».
Это были слова Райли, которые она сказала мне, когда мы были в Комнате Одиночества. Она знала, что умрет, но она также сказала мне, что была уверена, что я буду жить, если буду следовать этим трем простым правилам.