Он снова отвернулся, явно избегая продолжения разговора. Лисса поняла, что одного разговора недостаточно. Она наклонилась ближе, прикоснувшись к его плечу, а рука заскользила под одеяло. Она побеждала и хотела довершить дело до конца.
Ярослав лежал на кровати, дыша ровно, лицо выглядело уставшим, даже чуть измученным. Лисса аккуратно села рядом, прикрываясь простынёй. Она потянулась за стаканом воды, словно давая ему время прийти в себя, но в её глазах уже читалось нетерпение.
— Ты такая... необычная — тихо сказал он, глядя в потолок.
Лисса усмехнулась, делая вид, что его слова её удивили.
— Это хорошо или плохо?
— Не знаю — ответил он.
Она повернула голову к нему, голос звучал мягко, с ноткой любопытства.
— Так ты всё-таки расскажешь, чего мне опасаться?
Он закрыл глаза, тяжело вздохнув.
— Анабель, это не для тебя.
— Ты это уже говорил, — заметила она, откинувшись назад. — Но, может, я всё-таки хочу знать.
Он замолчал, снова погружаясь в свои мысли. Затем тихо произнёс, будто не себе, а в пространство:
— Скоро одни люди станут богаче, а другие беднее.
— Как это? — переспросила Лисса, поднимая бровь, притворяясь, что не понимает.
— Рынок черного песка и другие — уточнил он. — может быть временный дефицит.
Для большинства это прозвучало бы как незначительная деталь. Но Лисса сразу поняла, о чём идёт речь. Гренч контролировал рынки, ресурсы и экономику, а Бритва обеспечивала логистику. Кажется, Бритва собирается отрезать Гренча от поставок.
Лисса сидела на краю кровати, внимательно глядя на Ярослава, но позволяла своему лицу сохранять расслабленное выражение. Слова зацепили её, она делала вид, будто не придаёт им особого значения.
— Может, это просто слухи? — спросила она, притворяясь, что сомневается.
Ярослав слегка усмехнулся, взгляд снова устремился в потолок.
— Слухи всегда идут перед проблемами. Особенно здесь.
— А что ты думаешь? — продолжила она, словно разговаривая из чистого любопытства.
Он пожал плечами.
— Думаю, кто-то решил, что ему мало. Краегор всегда так работал.
— И кто-то хочет большего? — переспросила она, скрестив руки на коленях.
— Кто-то всегда хочет — ответил он, голос звучал устало.
Лисса кивнула, будто соглашаясь, но внутри её мысли уже закрутились в бешеном ритме.
"Временный дефицит. Создать проблему, чтобы предложить решение. Рынок чёрного песка... Бритва собирается отрезать Гренча от поставок. Она перехватывает склады, чтобы подчинить себе рынки и ресурсы. Это не просто слухи — это план."
— Ты философ, Ярик — сказала она вслух, отбрасывая улыбку через плечо.
Он фыркнул.
— Это работа иногда заставляет думать.
— Значит, мне лучше быть осторожной — заключила она, уже вставая с кровати и натягивая платье.
— Тебе — определённо — бросил он, голос стал чуть грубее. — Ты хорошая, Анабель.
Она кивнула, улыбнувшись, и направилась к двери, вышла из комнаты, дверь за ней закрылась с тихим щелчком. Лисса не заметила, как ей в след глядел Ярослав: жестоко, насмешливо. Это был взгляд победителя.
Она на мгновение остановилась, прислонившись к холодной стене. Коридор был залит мягким неоновым светом, который мигал, отражаясь от гладких стен. Её лицо стало серьёзным, взгляд — сосредоточенным, но в глубине души она чувствовала странную смесь облегчения и тревоги.
"Бритва собирается создать дефицит, чтобы сломать Гренча. Перехватить поставки, нарушить его контроль над рынками и ресурсами. Если это сработает, она станет единственной, кто сможет диктовать правила. Это больше, чем амбиции. Это война."
Лисса провела рукой по волосам, убирая выбившуюся прядь и глубоко вздохнула. Её сердце всё ещё билось быстрее, чем обычно, но это было уже не от страха.
"Ставки слишком высоки. Если я упущу момент, всё, ради чего я работала, рассыплется. Но..."
Она чуть прикрыла глаза, вспоминая последние несколько часов. Бордель, который она избегала больше десятка лет, казался ей местом, способным утянуть её в прошлое. Она боялась, что вернётся то, что давно оставила позади: уязвимость, слабость, страх.
"И всё же ничего из этого не произошло. Это место больше не имеет власти надо мной."
Её мысли вернулись к Ярославу. Он был грубоват с ней, но не переходил черту, как остальные, кого она привыкла встречать. У него была доброта, которая контрастировала с жёстким образом жизни.
"Он сказал достаточно, чтобы я поняла суть. Его слова о переменах, о движении... Он даже сам не догадывается, насколько многое раскрыл. Но он неплохой. Может, даже заслуживает лучшей жизни, чем та, что у него есть."