— Я хочу ещё недельку поваляться здесь, попить воды, пожить без риска, не ожидая, как очередной монстр вырвет мне печень. А потом, может, и подумал бы, что делать дальше.
Лисса не проронила ни слова, давая ему высказаться. Она понимала, торопить сейчас будет ошибкой.
Анклав тяжело выдохнул и слегка покачал головой.
— С другой стороны, клиенты редко выбирают время — добавил он, отставляя стакан в сторону. Его взгляд снова стал внимательным, прищуренным, как у охотника, высматривающего добычу.
— Так что скажешь, свободу ищущая? — он наклонился чуть ближе, голос стал тише, но насторожённым. — Что именно ты от меня хочешь?
Лисса почувствовала, как уголки губ дрогнули в лёгкой усмешке. Она знала, интерес пробудился. Теперь главное — сыграть правильно.
Лисса слегка наклонилась вперёд, скрестив пальцы перед собой, и встретила взгляд Анклава. Он выглядел расслабленным, но она понимала, он внимательно следит за каждым движением, каждым словом.
Она на секунду замешкалась, прикидывая, с какой суммы начать. Внутренний голос твердил, стоит предложить что-то скромное, чтобы понять настроение. Она решила сыграть осторожно.
— Десять купюр — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал ровно и уверенно. За пятьдесят можно было купить неплохую квартиру в Краегоре.
Анклав сначала не отреагировал, но затем его лицо осветила широкая, почти насмешливая улыбка. Он откинулся на спинку стула и рассмеялся — громко, с нотками недоверия.
— Десять? — повторил он, чуть склонив голову набок, словно не веря своим ушам. — Ты серьёзно?
Лисса не ответила, продолжая спокойно смотреть на него, хотя внутри всё напряглось.
— Ты не понимаешь, куда пришла, девочка — сказал он, вытирая уголки глаз после смеха. Его голос стал резче, будто он решил преподать ей урок. — Это не прогулка по окраинам Краегора.
Он наклонился вперёд, глаза блеснули в тусклом свете лампы.
— Ты хочешь, чтобы я провёл тебя через этот ад? Чтобы я рисковал своей шкурой? За десять купюр?
Лисса почувствовала, как пальцы чуть сильнее сжались, но она быстро взяла себя в руки.
— Так сколько? — спросила она спокойно, хотя внутри неё всё закипало.
Анклав усмехнулся и поднял палец, словно размышляя. Затем он назвал цену:
— Пятьдесят.
На мгновение Лисса растерялась. Пятьдесят — это были все купюры, кроме драгоценностей. Цена ошеломила, но она не подала виду, только чуть медленнее выдохнула, чтобы собраться.
"Чёрт возьми, это грабёж. Но у меня нет другого выхода."
— Пятьдесят? — переспросила она, приподняв бровь, словно удивление её было только лёгким.
— Это минимум — ответил он спокойно, откинувшись обратно. — И ты ещё будешь благодарна, что я не назвал больше.
Лисса чуть приподняла бровь, лицо оставалось спокойным, но внутри всё кипело. Пятьдесят купюр. Это была половина всего, что у неё осталось.
Она позволила себе на секунду задуматься, а затем, сложив руки на столе, тихо и ровно произнесла:
— Пятьдесят — это слишком. Особенно если учесть, что тебе не придётся нести груз или возиться с чужими проблемами.
Анклав усмехнулся, скрестив руки на груди.
— Ты считаешь, твои проблемы - не моя головная боль? — Его взгляд блеснул насмешкой. — Ты, должно быть, новенькая в пустошах. Там всё становится моей проблемой, девочка.
Лисса чуть наклонилась вперёд, взгляд стал более настойчивым.
— Послушай, я не прошу о роскошах. Всё, что мне нужно — это чтобы ты вывел меня из города и довёл до безопасной точки. Всё.
Анклав притворно хмыкнул, словно был готов разбить доводы одним словом.
— И ты думаешь, пустоши тебя пропустят, если ты просто попросишь?
— Я не думаю, что что-то изменится, если я заплачу больше — парировала Лисса. — Это не прибавит нам шансов.
Анклав на мгновение замер, разглядывая девушку. Затем ухмылка вернулась на лицо.
— Торгуешься? Это забавно. Продолжай. Мне нравится наблюдать, как ты выкручиваешься.
Она сдержала раздражение и чуть склонила голову, словно обдумывая слова.
— Ты ведь уже знаешь, что согласишься — сказала она медленно. — Потому пятьдесят — это цена для богатых дураков, которые не понимают цены.
Он усмехнулся шире, откинувшись назад.
— А ты, значит, не дура?
— Я умею считать — ответила Лисса с лёгкой усмешкой. — И ты тоже. Двадцать. Это не роскошь, но вполне достойная оплата за проводника, который и так собирался вернуться в пустоши.
Анклав прищурился, глядя на неё. Взгляд будто просвечивал насквозь, но Лисса держалась твёрдо. Он сделал вид, что обдумывает слова, а затем, неожиданно, рассмеялся.