— Сначала посмотрим. Живых пробуем вытащить, если всё плохо, вертаемся в Грейвилл.
Вектор нахмурился, сдавленно захрипел:
— А если это всё-таки Крикун?
Мрак смотрел прямо, прищурившись:
— Это он и есть. Близко тварь не сунется, надо лишь выдержать этот чёртов звук.
Караванщик потянул рычаг, закрывая верхний люк, захлопнулось глухо и тяжело, превратив броневик в стальную капсулу. Парень промолчал — лицо лишь болезненно исказилось в предвкушении пытки.
Они заранее подготовились, чтобы заглушить вой. Достали из карманов обрывки ткани, отщипнули кусок воска от огарка свечи, разогрели в пальцах и пропитали лоскутки. Получившуюся массу плотно утрамбовали в уши.
Вектор молча повторял, нервничая сильнее, его молодой, острый слух ещё не оправился от первого удара.
Когда машина тронулась и осторожно вышла из тени бархана, волна снова ударила.
Резкий, режущий, словно раскалённый гвоздь, вгоняемый в голову. Вновь неожиданно и болезненно, что-то снаружи пыталось пробиться через черепную кость.
Теперь они были готовы.
Мрак лишь поморщился, склонив голову чуть ниже, вперив взор в караван. Илья зашипел сквозь зубы и судорожно вцепился в стойку панели, пережидая приступ. Боль оставалась резкой, жгучей, но уже не такой всепоглощающей, как в первый раз.
Колонна из семи машин вытянулась вдоль дороги, сломанным позвоночником. Как и ожидал караванщик, большинство людей были живы.
Они морщились от боли, кто-то корчился на земле, прикрывая голову руками, кто-то полз в сторону, инстинктивно цепляясь за оружие. Виделись приглушённые крики, сдавленные стоны, бессвязное бормотание — разум балансировал на грани, но не переступал черту, люди сопротивлялись.
Асфальт был усеян мокрыми пятнами — моча, рвота. У нескольких кровь из носа засохла тёмными корками прямо на лице. Тел, лежащих без движения, не было.
Мрак медленно скользнул взглядом в сторону.
Слева — голая равнина, ровная и открытая, стол, выжженный добела. Справа — нагромождение песчаных барханов, пересечённых оврагами и тёмными трещинами пещер. Именно там, в глубине этих теней и разломов, скрывалась тварь.
Крикун защищался, закрылся звуком, поставил невидимую стену, отсекая людей от себя. Вероятно, Грифы подошли слишком близко, нарушили покой, решили, что чудовище мертво и поплатились за это.
Выдерживать такую атаку долго невозможно. Паника нарастала медленно, но верно, через час кто-то начнёт стрелять в воздух, забьётся в истерике или просто выбежит в пустошь. Монстр не рвал зубами — он сводил с ума.
Мрак вновь осторожно откатил броневик за бархан. Машина скрылась в тени, и визг почти сразу отступил, ослаб, оставив лишь приглушённый фон.
Мужчины переглянулись, старший молча кивнул, мол вытаскиваем. С воском в ушах слова бесполезны, приходилось объясняться жестами.
Они замерли, прикидывая, как подобраться к каравану и вытащить людей, оставаясь внутри. Решение нашёл Вектор: он нагнулся, выудил из-под сиденья старый моток верёвки и, привлекая внимание, покачал им перед собой, получив в ответ утвердительный кивок.
На улице стояла жара, песок скрипел под подошвами, лип к одежде. Они быстро завязали петли на верёвке и закрепили её на фаркопе броневика. Вышло грубо, примитивно, однако иначе не получалось.
Перед выездом они дополнительо соорудили вокруг голов огромные нелепые подушки: замотали грязную ткань, плотно набили её ветошью и залили воском. Получившиеся громоздкие конструкции крепко примотали к ушам и затылкам верёвкой. Головы казались теперь уродливыми и тяжёлыми, отчего оба выглядели нелепо, словно растерянные пугала, но сейчас важнее было хоть немного приглушить визг.
Колонна встретила их хаосом. Люди лежали на асфальте, кто-то цеплялся за оружие, бился в судорогах, не в силах подняться. Живы были почти все.
Броневик медленно прокатился дальше, тянув за собой верёвки, которые змеями ползли по асфальту и извивались в густой пыли между лежащими телами. Петли слегка подпрыгивали, вслепую искали живых, кто ещё мог зацепиться и выбраться из плена кошмарного звука.
Вытащить было просто. Куда труднее оказалось объяснить, что именно делать, не покидая укрытие. Оглушённые, с сознанием на грани, люди почти не реагировали на жесты или присутствие машины. Лишь когда одна петля скользнула по руке бойца, пальцы дёрнулись и судорожно ухватились за грубую верёвку.
Мрак утащил первого, машина дёрнулась, волоча за собой тело, показывая пример. Не мешок с костями, а ещё живого, цепляющегося изо всех сил за единственный шанс выбраться.