Империя Гренча казалась нерушимой, пока не начал трогать. Потянул за нитки — полезло гнильё. Порядок был лишь на словах: бароны грызлись за территории, старшие пили кровь у младших, дисциплина оставалась пустым звуком даже среди ближайших к «верхам».
Ворон всплыл почти сразу. Правая рука Гренча, человек, который помогал держать дисциплину на рынках. Теперь Мрак знал, где тот появляется, у кого проверяет товар, с кем делит постель и кого ломает за ослушание. Осталось последнее — вытащить наружу.
Зверь не хотел для него быстрой смерти — нужно было, чтобы тот вспомнил, осознал и почувствовал страх. А это уже труднее, придётся проявиться. Караванщик медленно улыбнулся в темноте, продумывая каждый шаг, его время приближалось.
Всё шло по плану.
Информация стекалась ровно и без помех, жидкостью по трубам. Шестёрки охотно говорили, цепочка вытягивалась, её узлы начинали пульсировать. Мрак уже ясно видел, каким будет финал. Варианты сменялись перед глазами: аккуратный выстрел из винтовки, тихо и чисто; граната в окно, если мразь закроется в логове; или старый проверенный способ — нож в череп, как делали там, когда не хватало патронов, зато всегда хватало ярости.
План крепчал с каждым новым допросом, становился надёжным, словно броня на боевой платформе, куда ушли последние сбережения. Фигура Ворона обретала конкретные черты. Уже не призрак прошлого, а человек из плоти и крови, со своими привычками, маршрутами, слабостями.
Мрак понимал, авторитетов типа Ворона, сразу не берут. Сначала нужно затаиться, дать ему самому выйти из укрытия, почувствовать себя спокойно, безопасно. Но монстр уже устал ждать: хотел развязки, ощутить, как старая боль наконец сломается, хотел этой встречи.
На следующую ночь попалась добыча крупнее обычного. Слишком удобно вынырнул человек на границе двух кварталов — без охраны, прикрытия.
Разговор начался привычно: тёмный переулок, бетонные блоки, никакого света. Сильная хватка за ворот, резкий рывок, тело прижато к стене. Мрака звучал низко, глухо, ровно:
— Под кем ходишь?
Мужчина остался неподвижен, лишь посмотрел в глаза спокойно и прямо. Держал взгляд, не моргал. Сразу стало ясно — ловушка, понял это Мрак слишком поздно.
Движение за спиной почувствовал за секунду до удара, попытался развернуться, поднять руки, защититься, но не успел. Удар плотной дубинки пришёлся точно под скулу, сбив баланс, заставив пошатнуться. Второй удар пробил в рёбра, третий прилетел в почку. Работали двое — слаженно, без лишних слов и эмоций.
Демон взвыл.
Караванщик рванулся вперёд, вкладывая всю тяжесть в прямой от плеча. Точный удар отправил первого противника в стену. Второй атаковал мгновенно, не думая о напарнике. Мрак успел подставить плечо, разворачиваясь, но голова открыта, ошибка.
Щелчок прозвучал тихо, почти беззвучно, как включение маленького механизма. Сознание выключилось перегоревшей лампой.
Мрак не слышал разговоров тех, кто решал его судьбу. Он лежал без сознания на бетонном полу, глухой и равнодушный к миру, в котором за спиной проходил холодный совет. Не суд или приговор — лишь совещание, спокойное и равнодушное, в духе Краегора, где решения принимаются из простой и жестокой реальности.
Его раздели спокойно, деловито. Чужие руки быстро прошлись по телу в поиске следов, способных рассказать больше имени. Татуировки поведали немногое: одни давно стёрлись, другие поплыли под кожей, потеряли форму, смысл. Ясно было одно: когда-то принадлежал масти. Но ни района, ни клана, ни статуса уже не прочесть. Всё закрашено, запутано, утрачено временем. Осталось лишь смутное понимание: был при делах.
Выяснить, кто за ним стоит, оказалось невозможно. Вошёл в город слишком тихо, действовал осторожно. Держался в стороне от местных, избегал кабаков, стёр за собой все следы. Пришёл один, пустой, без связей и прошлого.
С одной стороны — напал на авторитета, с другой — вроде и нападением назвать сложно. Слухи ползли, однако никто не мог сказать точно, тот ли это человек или кто-то другой. Крови на его руках нет, грубо тряхнул, задавал вопросы, но даже оружия не достал. Просто зашёл на чужую территорию, куда обычно не суются.
Ворон не стал вмешиваться. Слишком высоко сидел, чтобы мараться вознёй в кварталах. Кто-то снизу дёрнулся — пусть сами разбираются. Никаких приказов не дал, лишь коротко бросил: «решайте по понятиям.