- Гискары?
- Они самые. А я вижу, ты знаком с местной живностью. Что, довелось возвращаться с плантаций позже заката?
- Угу. Вроде того.
На самом деле, гискара Паша видел всего два раза в жизни – один раз, когда он был ещё маленьким, рейнджер принёс одного такого в факторию, он уже не помнит, зачем, а второй – год назад, когда они с Колей и Жмыхом шли к агрокомплексу, с утра пораньше, и видимо, стая этих тварей ещё не успела спрятаться в свои норы. К счастью, было уже достаточно светло. Но внешний вид ночных чудищ, надо признать – не самое приятное зрелище: небольшие, с собаку размером, но с длинным тонким, под два метра хвостом, вместо шерсти серо-бурая шкура, изобилующая ороговевшими покровами и складками, а на хвосте несколько длинных костяных шипов. Двигаются почти бесшумно и, по рассказам тех, кому не повезло с ними столкнуться, нападают стаями, практически не оставляя жертве шанса на спасение.
Девушка промолчала, видимо, сочтя тему исчерпанной. Больше её интересовали не истории выживания в Пустошах, коими она и так была сыта по горло, а новый пассажир джипа, которого они выкупили у скупердяя работодателя, заломившего за него баснословные деньги. Перед ней сидит парень, на вид лет ему чуть больше двадцати, но нельзя сказать, что он обладает тем ребячеством, которое присуще людям его возраста. Что-то есть во взгляде его серо-голубых глаз, направленных вперёд. Он не боится, нет. Не страшится неизвестности, и того, куда его везут. Он не чурается работы, позволяющей ему выжить в Пустошах, но что-то гложет его, и гложет сильнее чем страх перед дорогой с людьми, которых он видит первый раз, или страх перед шипами ночных гискаров. Он другой, гораздо более сильный духом, чем кажется на первый взгляд. Паша не видит впереди свою факторию, которую любой другой боялся бы покидать. Его взгляд сейчас гораздо дальше. Он что-то ищет, но что – известно только ему.
Фактория
Аня бежала по дороге, размахивая палочкой, на которую был привязан кусочек зелёной ткани, весело развевающийся на ветру, а за ней гнался Гриша, с радостными криками о том, что он догонит и отберёт флаг. День уже почти закончился и белое солнце как всегда опустилось к дальним скалам, постепенно скрываясь из виду. Совсем скоро надо будет возвращаться, иначе, как и Витю в прошлом году, гискар утащит. Уже собравшись бежать назад, Аня услышала приближающийся гул, и из-за поворота, клубя пылью, вылетел джип, подпрыгивая на грунтовой дороге. Дети бросились в стороны, пропуская махину и, закрывая лицо руками, чтобы пыль в глаза не попала, помчались назад, к домам.
- А неплохо у вас тут, ухоженно, - Даша окинула взглядом сложенные из камня невысокие дома, построенные по стандартной схеме, как и любые другие жилища в соседних факториях: каждый дом строился высотой полтора метра или чуть ниже, а внутреннее пространство увеличивалось за счёт ямы, которая копалась перед постройкой дома. Всё это делалось для лучшего сохранения тепла по ночам и меньших затрат материала. Сложенные из кирпича круглые стены снаружи и внутри покрывались глиняным раствором для большей прочности и теплоизоляции, а крыша выкладывалась из металлических балок и пластин, которые в большом количестве находились в разрушенных постройках на краю Пустошей. Освещение проводилось с помощью кабелей, под землёй по неглубоким канавкам к каждому дому, от генератора, который стоял в центре поселения, в специально выстроенной для него землянке. Как и везде, в этой фактории всё было сделано по уму, даже глаз радовался.
Паша, который уже успел познакомиться со своей спутницей, кивнул, в знак согласия с положительным мнением рейнджера о фактории, и уже было собрался перелазить через борт, как девушка окликнула его:
- Павел. Не надо убегать и пытаться нас обмануть. Не выйдет из этого ничего. Собирайся и поехали. До схрона ещё часа полтора езды, как раз впритык к темноте. Так что, десять минут тебе на сборы. И если попрощаться с кем-то хочешь – то это тоже входит в отведенное время.
- Не волнуйся, я быстро. Мне то и собирать толком нечего. А прощаться… - Паша уже шёл к домам, отвернувшись от машины, но чувствовал, как его спину сверлят взглядом три пары глаз. Они что-то скрывают, да и вообще, всё это странно, но переть против рейнджеров с пушками, отвесивших за тебя приличное количество алюминия – неблагоразумно, как минимум. Да и Дарья, вроде как, нормально относится к нему, хотя бы общается, сухо и кратко, но не отстраняется, и это немного успокаивает – его точно выкупили не просто так.
- Дядя Паша вернулся! На машине приехал! Мама, смотри! – наперебой кричали двое детей, проносясь мимо Павла, направляющегося к одному из домов.