Поднялось облако пыли, высекаемое из-под колёс, и джип резко тронулся, переваливаясь через колдобины на грунтовой дороге. Ветер, уже не такой тёплый, как был днём, ударил в лицо, заставив посильнее натянуть бандану, а взгляд невольно устремился назад, выхватывая из пыли силуэты Маши и брата с сестрой. Дети ещё какое-то время бежали за джипом, но вот и они исчезли за поворотом, а потом и вся фактория осталась где-то позади.
- А барахла то у тебя прилично, - прокричал водитель, чтобы его услышали через гул мотора и звук колёс, бьющихся о пыльные камни, - ты, я вижу, консерватор, рейнджеру точно не надо столько бурды в трёх рюкзаках.
Паша не знал, что ответить, поэтому промолчал, внимательно рассматривая водителя. Это был крепко сложенный парень, чуть старше его. Со спины было трудно разглядеть, да и пыль мешала – летела со всех сторон, загораживая обзор. Но из того, что получилось разглядеть – волосы у рейнджера были длинные, светло-коричневые, собранные сзади в тугой хвост, сложенный вдвое, видимо, чтобы не мешался своей длиной. Его сухие, жилистые руки крепко сжимали поржавевшее колесо руля, направляя джип по наиболее правильной траектории, в объезд самых непреодолимых ям и камней. Паша перевёл взгляд. Сидящий справа от водилы рейнджер был куда крупнее, шире в плечах и в целом, выглядел более устрашающим. Такому громиле и пушка не нужна, голыми руками хребет переломает и дело с концом. Паша не видел у себя в фактории таких здоровяков, да и на плантациях, те, кто приходили, тоже небыли такими огромными. «Интересно, сколько же он ест», - пронеслось в голове у Паши. Ещё, когда рейнджер посмотрел на него перед посадкой в джип, возле агрокомплекса, у парня ком в горле стал, зато сейчас он чувствовал себя в относительной безопасности – убивать его точно не собираются, зато гискаров с таким громилой можно не бояться. Он их пушкой не расстреливать будет, а глушить, так сподручнее, при его то габаритах.
Те мужчины, что сидели впереди, разительно отличались от Даши, сидевшей рядом на заднем сидении. Она по сравнению с ними казалось хрупкой и беспомощной. Вообще сложно представить, как эти трое работают вместе. Справедливости ради, Паша вообще слабо представлял себе, чем занимаются рейнджеры, как устроен их быт, но эта компания не вызывала у него сильных переживаний. Они в своих коротких разговорах буквально с полуслова друг друга понимали – сработавшийся отряд убийц, что может быть более воодушевляющим для парня, который всю жизнь только и делал, что собирал бататы под землёй?
- Приехали! - спустя чуть больше часа времени, джип резко остановился, когда водитель дал по скрипучим тормозам, и Паша чуть не расшиб нос о переднее сиденье. Благо, он успел выставить вперёд руки и лишь слегка проехался скулой по металлическому подголовнику.
- Осторожнее! – девушка, уже перепрыгнувшая через борт, пустила смешок, одновременно с этим перекидывая через плечо автомат.
Стало немного обидно и стыдно, но Паша не подал виду, перемахивая через борт с другой стороны и направляясь к багажнику, в котором уже копошился здоровяк.
- Валер, пусти нашего пассажира вещи забрать, а то напихал тут, хер пролезешь, - водитель, которого остальной экипаж джипа называл Борн, тоже подошёл к багажнику.
Вообще, самого сильного и высокого представителя отряда звали Валера, но без клички, а у рейнджеров – позывного, такой шкаф остаться не мог, и его все называли Конг. По дороге Даша рассказала, что это – огромная горилла-мутант из какой-то старой книги, которая лежит у них на базе среди прочих древних печатных изданий. Воображение у Паши было хорошее, хоть обезьян он и видел только на картинках, так что живо представив себе описанное спутницей, про себя согласился – позывной что надо.
- Угу, - Конг подвинулся, закуривая самодельную сигарету, - давай, вытаскивай свои манатки.
Уже практически стемнело, так что все торопились как можно быстрее достать всё из машины, и когда вещи покинули багажник, рейнджеры сразу же направились в сторону от дороги. Там они, в свете фонариков, начали раскапывать небрежно набросанную сухую землю и, спустя пару минут, перед ними показалась металлическая пластина люка, поблёскивающая в тусклом фонарном свете. Где-то поблизости раздался пронзительный писк, похожий на вопль неисправной сирены.
- Мать твою, быстрее! – Даша сбросила со спины автомат, сняв его с предохранителя. Для Паши это действие ничего не значило – он не разбирался в оружии от слова совсем, но догадаться о том, что сейчас будет, не составило труда. Конг и Павел начали тянуть тяжёлую крышку люка – времени разгребать оставшийся грунт не было, так что надежда оставалась на грубую силу двух, пусть и разных по этой самой силе мужчин. С двух сторон зазвучали выстрелы – Борн тоже выхватил оружие, открыв огонь в темноту. Краем глаза Паша заметил, что не видно того, по чему палят Даша с Борном, но он отчётливо слышал хриплый рык и скулёж, которые доносились из темноты. Люк с трудом открылся и Конг, с криком «Заскакивай!», пихнул парня внутрь. Паша ввалился в темноту, упав на что-то сухое и мягкое, на глубину около двух метров. За ним, продолжая безостановочно стрелять короткими очередями, спустилась Даша. Она, правда, в отличие от него, спускалась по лестнице, вделанной в стену, не прекращая огонь, пока полностью не скрылась в люке. Конг тоже залез внутрь, продолжая спиной удерживать тяжёлую пластину люка, давая Борну возможность залезть. Последний последовал примеру Дарьи и прекратил стрелять только в тот момент, когда они с громилой оказались на уровне земли. Конг отпустил люк и несколько десятков килограмм металла с грохотом опустились на землю. Сверху раздался град ударов по пластине и шипение вперемешку с рыком, но спустя пару минут, шум сошёл на нет.