— Да, я оставила у тебя кое-что.
— Противозачаточные таблетки, судя по всему.
— Совершенно верно.
— Ты нашла их?
— Нет, — спокойно ответила Ева, открыто глядя в его лицо.
— Ну и как же ты, интересно, вышла из положения?
— Позвонила своему врачу, и он выписал мне новый рецепт.
— Значит, нет никаких причин для беспокойства?
Ева наклонила голову и едко ухмыльнулась.
— А если бы это все-таки произошло? — спросил он с нескрываемым любопытством. — Ты родила бы ребенка, Ева?
Она отвела глаза в сторону.
— Ну так как?
— Зачем гадать, Фрейзер? — тихо сказала она. — Это не имеет отношения к делу.
— Сделай одолжение. — Его глаза жадно оглядели ее всю. — По-моему, это было бы неплохо, правда?
Еве пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отвернуться. Уж очень ей не хотелось, чтобы глаза выдали ее.
— Давай оставим эти игры, Фрейзер, — грубо отрезала она. — Это наводит на меня тоску. Когда-нибудь ты встретишь женщину, которую не сможешь купить ни за какие деньги. Вот тогда-то ты и поймешь, что подобные вопросы не могут быть чисто академическими по своему характеру. А сейчас можешь считать себя счастливчиком, что не придется оплачивать очередной аборт своей поклонницы.
— Именно этого я хотел бы больше всего.
Ева резко подалась вперед.
— Меня совершенно не интересует, чего ты хочешь. И чем быстрее ты поймешь это, тем лучше.
— О, Ева, какой страстный порыв! И все же мне кажется, что ты не такая крутая, какой хочешь казаться.
ГЛАВА 30
Кэсси вернулась с обеда вместе с Ричардсоном в три часа и принялась поглощать кофе чашка за чашкой, прокручивая в голове все обстоятельства обсуждавшейся сегодня сделки и просматривая бумаги. Она уже давно поняла, что бумаге можно доверить лишь некоторые и к тому же тщательно проверенные факты, а многие мысли лучше оставить при себе. Если ты права, то все твои предположения, расчеты, обоснования и тактические хитрости рано или поздно будут переведены на язык прибыли, а если ошиблась — они станут потерями и обретут форму конкретных цифр, а не слов.
Ближе к четырем она отложила в сторону бумаги и связалась с Ванкуверской фондовой биржей с помощью новой службы компьютерной связи. Медленно просмотрев на мониторе список компаний, она отыскала наконец «Джиниус». Четыре доллара за акцию. Кэсси посмотрела на извещение о переводе наличной суммы, которое было доставлено ей внутренней почтой. В ее распоряжении было шестьсот тысяч канадских долларов. Пора приступать к покупке акций.
Любая покупка или продажа всегда вызывала у нее в сердце волнение. Вот и сейчас она почувствовала его, когда набирала номер Сэма Бримтона в Ванкувере.
— Сэм? Это Кэсси Стюарт.
— Кэсси, как дела? Пора начинать?
— Думаю, что да, Сэм. Как насчет компании «Джиниус»? Скажем, десять тысяч акций, для начала.
— «Джиниус»? Гм. Похоже, ты не любишь ограничиваться полумерами.
Кэсси засмеялась.
— Пытаюсь.
— Полагаю, ты намерена купить их?
— Сэм, принимать решения буду я, а ты должен просто добросовестно работать.
— Черт возьми, Кэсси, это ведь не самая ликвидная биржа в мире. Десять тысяч акций могут сдвинуть весь рынок ценных бумаг, и тебе это прекрасно известно.
— Очень плохо.
Обычно биржевые брокеры интересуются ценами, не задавая вопросов о том, продаются акции или покупаются. Если эту информацию предоставить заранее, то они смогут легко манипулировать ценами в собственных интересах. Кэсси хорошо знала, что получит более приемлемые цены, если заставит Бримтона играть вслепую.
— Ну что ж, — продолжал соображать Сэм, — судя по всему, ты собираешься покупать. От трех шестидесяти до четырех шестидесяти.
— Ничего себе разброс, — удивилась Кэсси. — А на моем мониторе стоит цифра четыре.
— Да, но только не для покупки полупроцентного пакета этой компании. Если мне не изменяет память, ты собираешься купить почти пять процентов до начала торгов. Должен предупредить — по-видимому, тебе придется заплатить намного больше четырех долларов за акцию, чтобы приобрести пятипроцентный пакет.
— Там будет видно. Я только сейчас окунулась в эти дела и не приняла окончательного решения.