– Я понимаю, Ева. Наверное, ты бы хотела забыть обо всем, что произошло между нами. Ты ведь хочешь притвориться, что ничего не было, я прав?
– Да! Я хочу забыть. Пожалуйста… Мы ведь можем обо всем забыть, Роман Андреевич?..
– Боюсь, это невозможно, Ева. Я никогда не смогу забыть то, что произошло сегодня.
– Но вы должны, Роман Андреевич! Если вы не оставите меня, тогда я… я… Уволюсь!
– Уволитесь? Но зачем?! – похоже, Роман Андреевич не до конца понимал мои чувства.
– Именно так я и сделаю! Я обязательно уволюсь! Слышите, Роман Андреевич?!
– Но зачем, Ева? Я не хочу, чтобы вы уходили. Вы ценный работник… и…
– Пожа-алуйста.
– Ладно, будь по-вашему, – кажется, мне удалось убедить Романа Андреевича, что ему все-таки не удастся вытащить меня из комнаты. – Но прошу вас, не пытайтесь добраться домой в таком состоянии – вызовите себе такси. Деньги оставлю на столе, – последние слова Романа меня окончательно отрезвили.
– Мне не нужны эти деньги, Роман Андреевич! Я заплачу за себя сама. Большое спасибо вам на беспокойство и всего доброго!
– Я снова обидел вас? Но чем? Чем, Ева, я обидел вас, черт возьми!
– Ох, мне стало так больно, когда я поняла, что вы воспользовались мной, Роман Андреевич. Теперь же вы решили унизить меня еще больше, заплатив за мои «услуги»? Я ненавижу вас за это! Я ненавижу себя! Боже, как же такое могло произойти?..
– Чтобы станцевать горизонтальное танго, нужны двое, Ева, – я больше не могла слышать о том, что говорит мой босс. – Не стоит никого винить. Думаю, это неуместно. Мы виноваты оба, Ева, и одновременно никто из нас не виноват. Нам было хорошо вместе, и это главное…
– Я так не думаю.
– Что же, я с радостью выслушаю вас, но в другой раз. Сегодня, Ева, вы совсем не готовы к откровенному разговору, поэтому…
– Господи, Рома! Я прошу тебя. Оставь меня в покое!
– Все нормально, я не сержусь, – Роман Андреевич не обиделся на меня. – Я понимаю, ты очень расстроена и не можешь рассуждать объективно – нам лучше поговорить утром. Да, так будет лучше.
– Зачем?
– Зачем? Что значит «зачем»?
– Вы же не думаете, что утром я буду в офисе.
– Нет, не думаю. Вам действительно лучше отдохнуть. Я позвоню. Мы все обсудим. Решим, как поступить. Возможно, вы приедете, и мы повторим… – шутить Роману Андреевичу было небезопасно для здоровья. – Ева. Извините меня, пожалуйста. Надеюсь, вы возьмете трубку?
– Да.
– Хорошо. Славная девочка.
Славная? Похоже, Роман все-таки умел шутить. Боже, как он может называть меня славной после того, что я наделала? Я вела себя недопустимо. Перешла рамки с Артемом, не смогла остановиться и пришла к Роману Андреевичу, чтобы снова опозориться перед ним. Я знала, что он не виноват... Не думаю, что босс воспользовался моим состоянием. Я помню, как он пытался меня остановить, но я словно обезумела…
Помню, как Роман был шокирован моим распущенным поведением… и как он растворялся в нашей спонтанной любви. Похоже, у босса давно никого не было. Не знаю, кем является эму та брюнетка, но она точно не его девушка – никто бы не стал терпеть мужчину, который дни и ночи проводит в офисе. И если у меня была реальная соперница, претендующая на Романа Андреевича, то это его работа.
Выходит, что я его соблазнила. А это значит, что мой бывший парень ошибался на мой счет. Вот только меня уже ничего не радовало… Лучше быть серой мышью, чем легкодоступной девушкой для правильного босса, который был со мной лишь потому, что устал отталкивать.
До чего ты докатилась, Ева? Ты переспала с собственным боссом. И это только твоя вина, не его... Ты обычная глупая секретарша с размазанной по лицу красной помадой. И ты можешь оказаться беременной по своей же глупости. Я ценила заботу босса, но больше не собиралась на него работать. У меня не хватило бы смелости смотреть ему в глаза каждый день. Каждый божий день.
– Пообещай мне, что все будет в порядке, Ева… Ты должна пообещать мне, что не сделаешь ничего такого, за что будешь сердиться на себя. Пообещай. Слышишь меня, Ева?
– Все хорошо, Роман Андреевич, – простонала я в ответ. – Я обещаю, что… – договорить не получилось – запоздалое раскаяние придавило с такой силой, что было больно говорить. И я снова расплакалась.
– Боже, Ева! Что с тобой происходит? – я молча ждала, когда Роман Андреевич оставит меня в покое. Мне нужно было побыть одной. – Извини меня, Ева, но я не могу оставить девушку, когда она нуждается в помощи. Ты должна мне разрешить войти.