Вокруг меня вспыхивают радостные возгласы, и, кажется, я слышу, как Росс велит ему валить, в то время как меня уводят в центр нашего губительного круга. Мы такие, какие есть. Это все, чем мы когда-либо будем, если не уберемся из этого города. Честно говоря, мне все равно, останутся здесь эти придурки или нет. Одна моя нога уже за дверью, а вторая на низком старте.
Я все еще чувствую, как Кэррик смотрит мне вслед, когда Росс шлепает меня по заднице и опрокидывает еще один коктейль. Внезапно я завидую его прозвищу.
Садовник.
Он его перерастет, потому что он великолепен. Однажды он будет править миром и опозорит всех нас. Но мое так и будет прилипать ко мне, словно вторая кожа.
Потому что ты не можешь убежать от того, кто ты есть.
Не тогда, когда ты гребаная пустышка.
***
Настоящее
Я вижу знакомые достопримечательности слезящимися глазами через боковое пассажирское окно. Сжимаю челюсти, когда пляжные магазинчики сменяют друг друга, пока не превращаются в полосу ярких огней и тентов. Я бы все отдала, чтобы вернуться назад во времени и стереть ту ночь. Не только потому, что это послужило толчком к его падению, но и из-за эгоистичного поступка, который предшествовал всему этому.
— Мисс Уэст? С вами все в порядке? — Подняв голову, я вижу, что Уильям Эмерсон переводит взгляд с меня на дорогу и обратно.
— Да, — отстраненно отвечаю я голосом, который соответствует моему настроению. — Просто странно вернуться сюда спустя столько времени.
— Полагаю, мало что изменилось. — Он кивает в сторону лобового стекла. — Туристы и лосьон для загара — главные составляющие.
Я просто киваю.
— Шайло.
— Прошу прощения?
— Ты продолжаешь называть меня мисс Уэст. Зови просто Шайло.
— Уилл, — говорит он, выезжая на правую полосу. — Мы почти на месте, Шайло. Готова?
— Ни капли.
Он хихикает и игнорирует тяжесть моего ответа, начав возиться с радио. Повернувшись к окну, я прижимаюсь к нему лбом и позволяю чувству вины утащить меня обратно в ночь, которая все разрушила.
В ночь, которая перевернула все.
***
Семь лет назад
Апрель. Выпускной вечер
— Росс, перестань быть мудаком и выпусти меня из машины!
Попытка противостоять ему оказалась бесполезной, потому что он впечатывает меня в дверь своей BMW.
— Что за акт непорочности, Шайло? Сегодня выпускной, твоих родителей нет дома. Ты мне кое-что должна.
Краем глаза я улавливаю тень, но я слишком занята отбиванием от Росса, чтобы обратить на это внимание.
— Что бы ты сегодня ни получил, будет исходить только от твоей руки, придурок!
Я завожу ладонь за спину и шарю вокруг, пока не нахожу кнопку разблокировки. После щелчка кубарем падаю, но не на грубый асфальт, а в пару сильных рук.
Мне не нужно оборачиваться, чтобы понимать, чьи они. От поймавшего меня парня исходит гнев.
— Никогда больше не прикасайся к ней.
Росс сжимает приборную панель.
— Садовник, ты не знаешь, когда надо свалить?
— Похоже, ты тоже! — Пальцы Кэррика сжимаются вокруг моих бицепсов, а его обычно спокойный голос наполнен вызовом.
Игнорируя их, я принимаю скучающее выражение на лице и указываю на машину.
— Езжай домой и проспись, Росс. — Знаю, что в таком состоянии ему опасно садиться за руль, но его нахождение рядом опаснее.
— Ты принимаешь сторону этого говнюка? — Карие глаза Росса вспыхивают, двойной смысл этого заявления понятен. Следующие мои слова определят, каким для меня будет оставшийся месяц учебы.
Управлять или следовать. Выбор за мной. И я снова выбираю себя.
Вырвавшись из рук Кэррика, я вытираю тыльной стороной ладони вспотевшее лицо.
— Нет. Я выбираю свою сторону. Позвони, когда протрезвеешь.
Хлопнув дверью машины, до меня слишком поздно доходит, что я забыла в ней ключи. С приглушенным проклятием топаю к задней двери, после того как Росс отъезжает, послав нас обоих куда подальше. И в завершении чудесного вечера, разверзаются небеса, и мелкий покрапывающий дождь превращается в ливень.
Длинные ноги Кэррика быстро меня догоняют.
— Шайло.
— Оставь меня в покое, Кэррик.
— Что, черт возьми, только что было?
— Ничего.
— Это не было ничем, — настаивает он, появляясь рядом со мной, когда я пытаюсь привести свое разорванное платье в порядок и приподнимаю подол. — А если бы меня здесь не оказалось?