— Я буду жить в палатке ради нее.
Дотянувшись до моей руки, она сжимает ее.
— Это самое главное. Теперь я спокойна.
***
Сидя на парковке мотеля, я жду звонка Шайло и обдумываю мамины слова.
«Мы не выбираем, в кого влюбляться».
Я бы абсолютно точно не выбрал Шайло, но слишком поздно. Земля ушла, мое сердце мне не принадлежит и я упал.
— Прости, — не уверен кому это говорю — Шайло за ложь или самому себе за то, что я мешок с дерьмом. Уверен лишь в том, что как бы я ни обещал ей начать все с чистого листа, я не могу рисковать потерять ее, рассказав, что творил.
Поскольку я еще не потратил ни копейки, то найду способ вернуть деньги на ее счет, и каким-нибудь образом постараюсь держать ее подальше от Тарин, пока не выясню, какого хера та задумала. Мне придется. Другого варианта нет.
Включив радио, нахожу идеальную для моего настроения станцию и откидываюсь на подголовник. Под тяжелые гитарные риффы, тянуться к кнопке, чтобы прибавить громкость, как слышу сигнал мобильного. Увидев ее великолепное лицо на экране, вырубаю музыку и отвечаю.
— Закончила, красотка?
— Приезжай немедленно, — в панике кричит мужской голос.
Мое сердце бешено колотится, и я тут же завожу машину.
— Фрэнки? Что случилось?
— Шайло арестовали.
ГЛАВА 31
Шайло
Келли машет рукой мне перед уходом со встречи. В течение нескольких секунд я меняю свое мнение десяток раз, но в итоге нерешительно останавливаю ее ладонью.
— Как прошел твой визит к детям?
Уровень шума в комнате повышается. Раздается скрежет стульев об пол — люди пробираются к столу с закусками. Отпустив свою первоначальную враждебность по поводу этих встреч, меня действительно стали заботить судьбы этих мужчин и женщин. Я стыжусь, что когда-то считала себя выше их, будто они были головорезами-отбросами, а я — элитной преступницей.
Все это чушь собачья.
Глаза Келли опускаются, а мое сердце замирает. Ее бывший муж пытался держать ее подальше от близнецов, поэтому я поговорила с Уиллом, и он дал мне контакты лучшего адвоката в городе по домашним делам. Я всю неделю была как на иголках, надеясь услышать хорошие новости.
— Келли, нет. Скажи, что он больше не препятствовал вашим встречам.
Прежде чем я успеваю начать тираду, она поднимает голову и улыбается.
— Все удивительно! Просто отлично. Жизнь прекрасна!
— Ты говоришь загадками, — я смеюсь, возвращая ей огромную улыбку. — Что именно прекрасно?
Ее руки оборачивают меня, прежде чем я успеваю увернуться от объятий.
— Шайло, даже не знаю, как тебя отблагодарить. Этот адвокат невероятен. Я всем тебе обязана.
Я отстраняюсь и скрещиваю руки на груди. Не осуждайте. Прогресс велик, но мне все еще не нравятся прикосновения посторонних людей. Я стараюсь, но ведь и Рим не был построен за один день...
— Ты мне ничего не должна, Келли. Я просто сделала то, что сделал бы любой другой.
Келли поднимает подбородок и качает головой.
— Скромность тебе не идет. Прими заслуженный комплимент и смирись с тем, что ты на самом деле хороший человек, как бы ни хотелось тебе этого признавать.
Хммм. Когда жители Каролины стали столь проницательными? Возможно, пора ограничить доступ к новостному каналу.
Когда мы снова быстро обнимаемся, чья-то рука приземляется на мое плечо.
— Готова идти?
Я оглядываюсь и киваю Фрэнки, который запихнул не менее полудюжины вафель в рот. Попрощавшись с Келли, смахиваю крошки со своего плеча.
— Ты ешь как обезьяна.
На это он лишь подражая горилле у-укает и чешет подмышками.
Мило.
Как только я дотягиваюсь до дверной ручки, Фрэнки издает хрюкающий звук и проглатывает полный рот печенья, которое было припрятано за щекой. Я останавливаюсь, не зная, ударить его за отвратительность или выполнить прием Хеймлиха.
— Рюкзак, — умудряется вымолвить он, попутно выплевывая кусочки мокрой вафли. — Погоди, я забыл свой рюкзак.
Я поднимаю руку, частично, чтобы удержать его на месте, но в основном, чтобы заблокировать брызги крошек еды от попадания в мои волосы.
— Дожевывай. Я сама схожу.
— Точно?
— Да, и вытри рот. — Подмигнув, по-дружески похлопываю его по щеке. — Ты словно жуешь опилки.
— Ты любишь меня, Уэст. Признай уже это, — призывает он.
— Только в твоих мечтах, Монтеро.
Болтовня утихла, комната практически опустела к моему возвращению. Схватив изношенный черный рюкзак, накинутый на спинку стула, выхожу наружу, чтобы присоединиться к остальным. Переступив порог, я не могу не рассмеяться, когда вижу Фрэнки, ведущего очень глубокий разговор с какой-то рыжеволосой молодой девушкой, чьи сиськи размером с арбуз.