Не сумев вставить в этот монолог ни слова, королева лишь нежно поцеловала мужа в щеку и изящным, преисполненным грации и величественности жестом протянула Нику руку ладонью вниз.
Поднявшись по лестнице, Никаниэль смог лучше рассмотреть правительницу Теофана и она ему сразу не понравилась. И дело даже не в том, что любая среднестатистическая эльфийка выглядела во много раз привлекательней первых людских красавиц, нет, что-то в чертах лица королевы насторожило принца.
С первого взгляда она показалась ему избалованной и высокомерной. И ни роскошные каштановые волосы, нежными волнами лежавшие на ее плечах, ни удачно подобранные в тон платью украшения, ни даже доброжелательный взгляд карих глаз не могли исправить этого впечатления.
Будто какой-то внутренний голос кричал: «Остерегайся ее, Никаниэль. Не доверяй ей». А к своему внутреннему голосу молодой эльф привык прислушиваться.
Но, как бы то ни было, отменно воспитанный эльфийский принц никоим образом не показал своих подозрений. Он галантно поклонился королеве и, взяв ее ладонь в свою руку, осторожно прикоснулся к ней губами.
— Ах какой любезный и красивый юноша. — раздался у него над головой весьма нежный голос. — Ты ведь Никанор? Я безумно благодарна тебе за спасение моего дражайшего супруга. Пойдемте же скорее все в дом, снаружи уже так холодно.
За резными дверями из красного дерева оказался просторный холл с двумя полукруглыми лестницами, уходящими на второй этаж. Напротив входа их встретил пожилой мажордом и парочка смазливых горничных в воздушных юбках.
Отдав юному пажу плащ и отказавшись снимать шляпу из-за особого религиозного обета, Никаниэль предстал перед всеми в своем уже далеко не новом скаутском обмундировании. Меч отдавать он тоже не стал.
— Чудной у тебя наряд, Никанор. — сказал Валхард, с любопытством разглядывая гостя. — Никогда подобного не видел. В нем хоть немного удобно? В любом случае, для застолья он не подходит точно. Доминик, покажи гостю комнату и распорядись, чтобы ему подобрали что-нибудь поприличнее.
Пожилой мажордом молча поклонился своему господину и жестом показал Нику следовать за собой.
Поселили его на втором этаже в просторной комнате зеленого цвета. Зеленые шкафы, зеленые стены, зеленые стулья, огромная зеленая кровать с зеленым же балдахином — как будто человек, обставлявший эти покои, был помешан на мхе, траве и листьях.
Разглядывая себя в зеркале, эльф мысленно поставил свои уши на то, что комната называлась «Изумрудная гостевая», ну или как-нибудь еще в том же духе.
Уведенное отражение Никаниэля совсем не обрадовало. За время путешествия он похудел, кожа обветрилась и даже слегка загорела, несмотря на то, что идти под солнцем ему практически не довелось. Черты лица немного заострились.
Но, в целом, это был все тот же эльфийский принц, наследник престола, два месяца назад сбежавший из дворца, чтобы воскресить трагически погибшую возлюбленную.
От созерцания отражения его отвлек робкий стук в дверь. Рыжеволосаягорничная, краснея и стараясь не встречаться с принцем взглядом, протянула ему сверток с нарядом, подходящим для ужина с королем. Когда Ник забирал одежду их пальцы случайно соприкоснулись, от чего девушка резко отдернула руку и, прыснув в кулак, стремительно убежала.
Оказалось, что ему принесли вышитый золотыми нитями камзол, штаны и лакированные туфли с бантами.
— Тьфу! И эти зеленые! — в сердцах выругался разочарованный эльф.
Глава 37
К приходу Никаниэля в обеденном зале собралось уже полно народу. Мужчины и женщины в роскошных одеждах группами по два-три человека оживленно обсуждали последние новости. Лишь на пару секунд они отвлеклись, чтобы наметанным взглядом опытных царедворцев оценить вновь вошедшего и, сделав выводы, сразу же вернуться к своим беседам.
По углам дежурили стражники в шутовских нарядах. Ни единой эмоции не отражалось на их каменных лицах. На поясе же у каждого висело по совсем не бутафорскому мечу.
Посреди зала стоял длинный деревянный стол, сервированный на тридцать персон. На некогда белоснежной скатерти стопками возвышались тарелки разной глубины, а по сторонам от них сверкало блеском столовое серебро.