— Дай ка ножик. Вот так.
— Сегодня угощаешь нас гашем?
— Нет, но как бы да. Это гашиш, однако, не обычный, не с территории наших союзных республик и даже не из Афгана. А самый настоящий индийский.
— Тогда его точно везли в чьей-то жопе! — встряла Катя.
— А вот и нет! Ты посмотри, эти ломтики были отрезаны от большего кирпича. Не родилась ещё на свете та задница, в которую он бы целиком влез.
— И где ты его достать умудрился?
— Друзья подсказали одного бывшего студента-индуса, который остался в стране после развала. У него много чего есть на продажу, причём самого настоящего, а не того, что у нас тут на коленке, без соблюдения правил делают. Вот заходишь к нему на хату и сразу чувствуешь присутствие ауры, такой мощной, что её почти видно. Голубоватая такая, и с каждым вдохом понимаешь, что твоё тело покидает негативная энергия. Я тебя к нему как-нибудь отведу.
— Лады, но так что там с Гариком?
— Короче… Мы с тем индусом немного покумекали, он понял, что я из своих ребят, и предложил посмотреть особые товары. Сказал, что вот эту травку выращивают и собирают для себя жрецы в каком-то старинном храме в глубине джунглей, вон на одной стороне видны надписи от их печати. Они туда ещё что-то подмешивают кроме конопли, то ли смолу дерева, то ли перетёртые грибы или цветы, а затем полученную смесь в ритуалах используют. Открытие третьего глаза гарантировано!
— А почему их два и почему они разные?
— Коричневый гаш нужно выкурить, а зелёный смешать с молоком и выпить.
— Ка-а-ать, у нас есть молоко?
— Пол бутылки осталось, чудом не скисло.
— Думаю, что нам хватит.
— Лучше будет в гостиной закидываться, я и Катька пока там приберёмся, а ты приготовь чудо-зелье.
— А где у вас ковшик и чашечки?
Самую малость раскидав вещи по углам, Катя зажгла на столе новые палочки благовоний, а Олег вставил компакт-кассету с заунывными мантрами в старенький «Сатурн». Если бы он остался наедине с Катей, то она бы уговорила его включить что-то более ритмичное и задорное, наподобие старины Джимми, но явившийся в их уютное гнёздышко дурманный гуру был на удивление строг в соблюдении ритуалов, да и приход ожидался неслабый, так что хотелось, чтобы всё прошло гладко, без лишних буйств.
Петя пришел в комнату, держа в руках красный поднос, на котором стояли три водочные рюмки, до самых краёв полные бледно-зелёной белой жидкостью. Поставив его в центр стола, он присел на подготовленный для него стул напротив дивана, на котором расположилась влюблённая парочка. Индуист достал из всё того же кармана куртки пузатую курительную трубку и пошкрябал в ней пальцем, чтобы очистить от остатков сажи. Как и всякий мальчишка свой курительный путь он начал с папирос и сигарет, но, достигнув возраста шестнадцати лет и получив желанную свободу в табакокурительном деле, он сразу же перешёл на курение трубок, коих у него теперь было четыре штуки разных форм и размеров. В отличие от скучных бумажных палочек, они давали ему почувствовать себя в кресле знаменитого сыщика Шерлока Холмса, за чьими киношными приключениями он обожал следить в детские годы. Впрочем, пристрастие к трубкам было единственной их общей чертой.
— Что, прямо так и будем дуть?
— Да, мне сказали, что надо забивать чистым, ни в коем случае не смешивая с чем-то ещё. Не волнуйся, он не плотный как пластилин и хорошо крошится, так что гореть будет нормально.
— И какой будет порядок?
— Сперва надо отхлебнуть пол рюмки и подождать, пока не цепанёт. Тогда хряпаем вторую половину и раскуриваем одну трубку на всех. Передавать следует только против часовой стрелки и только правой рукой, ясно?
Олег с Катей кивнули и протянули руки к стекляшкам.
— Что же… Да ниспошлёт Шри Ганеши нам свою мудрость, а Сарасвати дарует нам озарение, чтобы мы смогли познать великого Шиву!
Друзья поднесли рюмки к губам, осторожно отпили волшебного молока, отдававшего теперь лёгкой и приятной горчинкой, а после настроились на волну всекосмического энергетического потока и в молчаливом предвкушении стали ждать эффекта. Прошло чуть больше десяти минут, и Катя ощутила, как по её телу медленно прокатилась волна щекочущего жара. Руки и ноги стали тяжёлыми словно свинец, затем по телу пронеслась вторая волна, и теперь оно стало лёгким и воздушным, словно облачко. Девушка оглядела поплывшую куда-то в сторону комнату, и встретилась взглядами с бюстиком Ленина, который невесть когда успел перекраситься в броский ярко-розовый цвет. Встретившись с ней взглядами, строгий вождь мирового пролетариата лукаво подмигнул ей и с юношеским озорством показал свой острый язычок. Вторым приход словил Петя; по неведомой науке причине его мозг стал принимать обрывки вчерашней радиотрансляции футбольного матча между сборной Зенита и Спартака. Недоумевающий парень попробовал прочистить себе пальцем ухо и неожиданно осознал, что теперь он мог ощущать руками цвет в виде вкуса и немедленно принялся лапать всё вокруг, то расплываясь в довольной улыбке, то передёргиваясь от отвращения; очень уж противными и кислыми были фиолетовые ромбики на затёртой скатерти. После них уже и Олег узрел радужные ореолы, расходившиеся вокруг громыхавших динамиков. Они мерно переливались, пульсировали в такт мелодии, сокращая и вытягивая пёстрые лучи, и Шмель даже мог прикоснуться к затвердевшему свету пальцами. Настало время для второй половины.