Одновременно вести огонь из болтера и двух лазерных пистолетов, управлять роботами, корректируя их огонь и попутно перехватывать ракеты и гранаты в полёте, отшвыривая их обратно во врага, было чертовски сложно. Оба моих реактора работали в жёлтой зоне, выдавая большую мощность чем должны, но всё равно индикаторы зарядов щитов неуклонно ползли вниз. Действительно спасал меня только болтер, каждый выстрел отправлял на тот свет одного супермутанта. Если бы я попытался провести такой штурм только своими силами, то скорее всего умер бы за несколько минут, щиты отключились бы быстрее, чем я перебил всех врагов. Паладины Братства не только вели меткий и скоординированный огонь, но и оттягивали на себя часть снарядов, которые их броня, по большей части, игнорировала. Штурмовики последователей также вносили свою лепту в сражение, выводя из строя в основном обычных Чад, но даже такая помощь была полезна.
Весь бой за главный зал Собора продлился примерно две минуты, когда голова последней тени оказалась пробита клешнёй штурмотрона, живых здесь больше не осталось. Всё могло быть намного хуже, тот поток стали, лазеров и плазмы, который впитали сегодня мои щиты, был достаточен, чтобы превратить всю атакующую группу в хорошо прожаренный фарш. Не знаю, сколько в процентном соотношении от общего числа почитателей Создателя мы сейчас перебили, но статистика складывалась отличная, все защитники мертвы, а у нас только двое раненых штурмовиков. Зачищать остальные помещения было намного проще, туповатые супермутанты-тени так привыкли к своей невидимости, что, когда их расстреливали при включённых стелс-боях, у них на лицах навечно застывала обиженная гримаса. За сорок минут надземные уровни Собора оказались полностью очищены, и если супермутантов убивали на месте, то некоторых обычных людей связывали и тащили в одно из изолированных помещений, примыкающих к главному залу, где уже организовали полевой госпиталь. Меньше чем за час наше воинство уменьшилось на сто двадцать три человека, из которых восьмидесяти двум сейчас оказывалась первая помощь. Погиб даже один из рыцарей, его шлем, вместе с головой, смяли одним точным ударом супермолота.
Основные потери штурмовые группы понесли от действий теней, этот подвид супермутантов успевал убить минимум одного человека из невидимости, перед тем, как его сметали огнём из автоматов. Были конечно и засады обычных людей, и огневые точки в конце длинных коридоров, но всё равно тени оставались основной причиной смерти. Самый неприятный инцидент произошёл при зачистке западного крыла собора, группа пехотинцев, не рассчитывая встретить сильное сопротивление, не заметила, как две тени прокрались им за спины, как итог – десять трупов и два инвалида. Из тех, с кем мне приходилось общаться последнюю неделю, погибли Сьюзен и Барт. Первая попала под взрыв плазменной гранаты, когда пыталась вытащить из-под стола одного из Детей Цветов, мальчик лет десяти бросился в её объятья, через секунду их обоих скрыла плазменная вспышка. Барт же сам подставился под огонь, как выяснилось позже, тем самым он пытался прикрыть эвакуацию своего сына, который упал в опасной зоне, получив пулю в ногу.
Перед тем, как спускаться вниз, мною был запрошен отчёт у Доминики. В нём она кратко описала, что подземные уровни почти пусты и ими были в основном обнаружены или раненные, или немногочисленные медики и другие представители мирных профессий. Раненых добили, остальных заперли. Главной же находкой оказалась атомная бомба, которая была готова взорваться в любой момент, так как она была приведена в полную боеготовность. Следующая строчка отчёта заставила меня облегчённо выдохнуть, Доминика достаточно быстро разобралась в её конструкции и смогла незаметно обезвредить, изъяв подрывные заряды, ответственные за детонацию уранового сердечника. Несмотря на сведения от ученицы, методичной проверки каждого помещения подземные уровни Собора не избежали, и когда осталось проверить последнюю дверь, за которой находился пункт управлением демонстрационным убежищем Волт-тек и сам Создатель, я попросил подойти к ней паладина Клавия, Наталью и Бишопа с Катей.
Дверь в имитацию кабинета смотрителя убежища открылась с чавкающим звуком, она не просто открылась, но и разорвала органические наросты, которые пытались препятствовать размыканию створок. Всё помещение было покрыто отвратительной белой плотью с волдырями и нарывами, а тусклый свет от ламп с трудом пробивался из-под закрывшей их органической массы. Кресло смотрителя было полностью скрыто под грудой плоти, из которой торчали несколько глаз на гибких жгутиках.