Наутро вода в моей миске почти закончилась. Я начала лаять на машины – если они не останавливаются ради хорошей собаки, то может быть, они остановятся ради плохой собаки, которая не выполняет «Не Лай».
Они не остановились. Днем, вылизав из миски последние капли воды, я начала учащенно дышать. От реки шел манящий аромат – аромат освежающей живительной воды. Она была рядом, но я не могла ее достать. Я жаждала пробежать по берегу и прыгнуть в воду. Мне хотелось плавать в ней, кататься по ней, играть в ней весь день. Большая Киска могла бы смотреть с берега на то, как я ныряю в нее и открываю под водой пасть, словно пытаясь поймать ею тонущего котенка.
Помочь мне мог только человек. Мне было нужно, чтобы кто-нибудь пришел и помог мне. Почему же никто не останавливается?
Моя пасть так пересохла, что начала болеть. Мои лапы дрожали, и я раз за разом бросалась вперед, бессильная перед удерживающим меня поводком, чувствуя, что вода совсем рядом, но не имея возможности дотянуться до нее и попить.
Я начинала заболевать; я чувствовала, как болезненное состояние нарастает, охватывает все мое тело, которому становилось то жарко, то холодно, так что я слабела и дрожала. Я визжала и плакала, тоскуя по Лукасу еще больше, чем когда-либо с тех пор, когда видела его в последний раз.
Солнце было близко к закату, когда я почувствовала запахи приближающихся людей – это были мальчики, они перекликались между собой юными звонкими голосами. Увидев их на дороге, я поняла, что они едут на велосипедах. Я залаяла, отчаянно моля, чтобы они остановились и помогли мне.
Но они проехали мимо.
Глава 24
Охваченная чувством собственного бессилия, я лаяла и лаяла вслед этим мальчикам, так что от натуги у меня заболело горло.
И тут я услышала, что велосипеды едут назад. Я перестала лаять.
– Видите? – спросил один из мальчиков.
Их было четверо. Они остановились на дороге, не сходя со своих велосипедов.
– Зачем кому-то понадобилось привязывать там собаку? – спросил еще один мальчик.
– По-моему, она голодная, – заметил другой.
– Она тяжело дышит, может быть, она бешеная.
Я выполнила «Сидеть». Я завиляла хвостом. Я потянулась к этим мальчикам, насколько мне позволял поводок, и встала на задние лапы, прося, чтобы они подошли.
Мальчики слезли с велосипедов, закатили их в траву и положили на бок. От того, который шел впереди, сильно пахло пряной едой. Он был высок и худощав, с темными волосами.
– Ты в порядке, песик? – Остальные мальчики остались стоять у дороги, этот же осторожно стал подходить ко мне. Я изо всех сил завиляла хвостом. – Пес, похоже, дружелюбный! – крикнул он через плечо. Мальчик подошел ко мне совсем близко, протягивая руку. Едва его пальцы оказались в пределах моей досягаемости, я лизнула их, почувствовав на его коже вкус лука и пряностей. Он погладил меня, и я прыгнула на него, уперев передние лапы ему в грудь, чувствуя огромное облегчение оттого, что меня наконец нашел человек и что теперь у меня будут еда и вода.
– Эй, бросьте сюда мою бутылку с водой! – сказал мальчик. Остальные мальчики уже успели опасливо подойти ко мне поближе, но сейчас один из них вернулся назад, к велосипедам, бросил какую-то штуку тому, который стоял рядом со мной, и тот поймал ее. Это была бутылка с водой. Я понюхала воду, прежде чем он налил ее в мою миску, потом начала жадно ее лакать, желая погрузить в нее всю голову. Мой хвост вилял, и я пила, и пила, и пила.
– Похоже, ее поводок зацепился за какую-то железяку. – Теперь ко мне подошли все мальчики, они стояли между мною и дорогой. Я виляла хвостом и обнюхивала их протянутые руки, но ни от одной не пахло пряностями так, как от высокого мальчика с черными волосами.
Один из мальчиков поднял мой поводок и, не натягивая его, пошел вдоль него к реке.
– А-а! – истошно закричал он.
Мальчики бросились прочь от меня, назад, к своим велосипедам.
– Что ты там нашел?
– В чем дело?
– О господи!
– Да что же там? Что ты видишь?
– Здесь труп.
– Что-что?
– Тут лежит мертвый чувак!
Мальчики стояли теперь на таком расстоянии, что я не могла до них дотянуться. Я выполнила «Сидеть», как хорошая собака, которой нужна еда, чтобы поесть после того, как я выпила воду, которую мне дали.
– Не может быть, – сказал наконец один из мальчиков.
– Ты заливаешь.
– Ты что, серьезно? Там и правда труп?