– И уж как пить дать, их куда легче ловить, чем этих чертовых котов!
Мы слышали все эти звуки, не понимая, что они могут значить. К нам в трещину проникал слабый свет, но человеческие запахи к нашему укрытию не приближались. Витавший в воздухе запах кошачьего страха постепенно ослабел, и звуки снаружи стихли.
В конце концов я уснула.
Когда я проснулась, моей мамы нигде не было. Не было и моих братиков и сестричек. Углубление в земле, где мы появились на свет и где лежали, сося молоко нашей мамы, все еще пахло семьей, но, когда я, принюхиваясь, попыталась отыскать в потемках по этому запаху маму, меня охватило чувство такого одиночества и пустоты, что я заскулила и из моего горла вырвался всхлип.
Я не понимала, что произошло, но единственными кошками, которые остались в нашем доме, были Мама-Кошка и ее котята. Охваченная отчаянием, ища ответов и ощущения хоть какой-нибудь безопасности, я подошла к ней опять, писком выражая свой страх. Она уже вытащила своих котят из укрытия в стене, и все они снова собрались на квадратной тряпице, на которую я смотрела как на их дом. Мама-Кошка обнюхала меня всю своим черным носом, потом легла и свернулась вокруг меня, и я, привлеченная молочным запахом, припала к ее соску. Ощущение на моем языке было незнакомым и странным, но я жаждала тепла и пищи и была ей за них благодарна. Несколько мгновений спустя ко мне присоединились и ее котята.
Наутро в наше логово вернулось несколько котов. Они приблизились было к Маме-Кошке, но она зашипела, предупреждая их, чтобы они не подходили ближе, и они, удалившись в свой угол, легли спать.
Позднее, когда свет, льющийся в дыру, достигнув своей наибольшей яркости, постепенно начал тускнеть, я почуяла слабый запах еще одного человека, отличный от запахов тех других. Теперь, осознав это отличие, я поняла, что этот запах мне знаком.
– Кис-кис-кис!
Мама-Кошка неожиданно поднялась со своей тряпицы. Странное внезапное ощущение холода, накрывшее нас с ее уходом, повергло всех в шок, и мы еще теснее прижались друг к другу в поисках успокоения и тепла, сгрудившись в барахтающуюся кучку из множества котят и одного щенка. Я видела, как Мама-Кошка подошла к дыре, но не вылезла из нее, а остановилась перед ней в пятне тусклого света. Коты насторожились, но не пошли вслед за ней туда, где находился человек.
– Ты осталась здесь одна? Я не знаю, что тут произошло, меня тогда не было рядом, но на земле остались следы от колес грузовиков, так что я знаю, что сюда приезжали грузовики. Они что, забрали всех остальных кошек? Человек заполз в дыру, на мгновение полностью заслонив от нас дневной свет. Это был самец – я поняла это по его запаху, хотя различие между мужчинами и женщинами мне предстояло узнать лишь позднее. Он показался мне немного крупнее, чем первые люди, которых видели мои глаза.
И вновь меня потянуло к этому особенному существу, и во мне поднялась какая-то необъяснимая тоска. Но вспомнив ужас, который я пережила накануне, я все же решила остаться вместе с моими новыми братиками и сестричками – котятами Мамы-Кошки.
– Ну ладно, киски, я вас вижу. Как же вам удалось убежать? И они к тому же унесли с собой ваши миски. Вот люди!
Послышалось шуршание, и воздух наполнился восхитительным ароматом еды.
– Я принес вам немного корма. Пойду схожу за новой миской. И принесу вам воды.
Человек, пятясь, выполз из дыры. Едва он ушел, коты ринулись вперед и стали жадно поедать корм, который он высыпал на землю.
Я поняла, что этот человек вернулся, раньше Мамы-Кошки и котов, как будто они не могли распознать его запах, даже когда тот сделался сильнее. Однако, когда он вновь подошел к дыре, все коты отреагировали так же, как и прежде, со всех ног бросившись в свой угол. Только Мама-Кошка продолжала упорно стоять на своем месте. Он просунул в дыру новую миску с едой, но Мама-Кошка не подошла к ней, а просто стояла и смотрела. Я чувствовала, как она напряжена, и понимала, что она готова тут же отпрыгнуть и убежать, если он попытается схватить ее по примеру других людей.
– Вот тебе и вода. У тебя есть котята? Да, я вижу, что ты кормящая мать. Они что, забрали у тебя твоих малышей? О киска, мне так жаль. Знаешь, все эти дома скоро снесут, чтобы построить здесь многоквартирный жилищный комплекс. Так что тебе и твоей семье нельзя здесь оставаться, понимаешь?
В конце концов человек ушел, и Мама-Кошка и коты снова принялись за еду. Когда Мама-Кошка вернулась к нам, я понюхала ее рот, но, когда я лизнула ее в морду, она резко отвернулась.
Время шло, его течение знаменовалось изменениями характера света, который лился в наш дом через квадратную дыру. К нам пришло еще несколько котов, в том числе некоторые из тех, что жили с нами прежде, а также еще одна кошка, чье появление стало причиной драк между котами, за которыми я наблюдала с большим интересом. Одна пара дерущихся котов пролежала на земле, сцепившись друг с другом, так долго, что мне было понятно, что они не спят только по тому, как метались из стороны в сторону их хвосты, но это было не радостное виляние, а выражение утомления и боли. Когда они наконец расцепились, то растянулись на земле, почти касаясь друг друга носами, и принялись пугать друг друга, издавая звуки, совсем не похожие на те, которые я прежде слышала от кошек и котов. В другой драке один из котов лежал на боку, ударяя лапами того, который стоял. Тот, который стоял, бил лежавшего по голове, а тот отвечал противнику, раз за разом деря его когтями.