А вообще это страшно. Пуля из такого пулемета, попав в руку, просто напрочь отрывает конечность, а если в тело, то прошивает его насквозь, и в том месте, где она вырывается, остается огромная дыра. Мне пока везло. Учитывая, что я считаюсь снайпером, то сам выбирал себе позицию, и постарался выбрать ее так, чтобы место где окажется кортеж, было как на ладони. Правда из-за этого, я оказался метров за пятьдесят он места боестолкновения, но зато остался в живых, и даже открыл свой счет. И как оказалось, правильно сделал.
Что интересно, инструкторы, не принимали участие в бою. То есть они довели нас до места, рассадили по точкам. За исключением меня, хотя, чуть позже возле меня оказался все тот же Васко, а после окончания боя, подтвердил всех моих пятерых. Но непосредственно в бою, они не участвовали, хотя и были вооружены. Но тот же Васко иногда подсказывал мне, куда и как лучше выстрелить.
Уже на следующий день меня начали ставить в пример всем остальным партизанам, рассказывая о моей меткой стрельбе. Не знаю плохо это или хорошо, но честно говоря, мне от этого было как-то неудобно. Да и по большому счету, что может быть хорошего в том, что я убил пятерых солдат Национальной Гвардии. Хотя будь я настояшим Никарагуанцем, возможно тогда гордился своим подвигом, сейчас скорее опасался, что слава об мне таком метком дойдет, куда не следует, и на меня откроют охоту. А вообще, я порой не понимал, что происходит. На стороне того же Самосы была Национальная Гвардия вооруженная пусть и несколько устаревшим, но вполне рабочим оружием, поставляемом из США. У них были легкие танки, бронетранспортеры, вертолеты и большая финансовая поддержка. И в тоже время, они терпели на своей территории кучку партизан, вооруженных легким стрелковым оружием, лишь время от времени, проводя показательные выступления, по окружению и уничтожению, отдельных зазевавшихся отрядов. Тот же учебный центр, в котором я находился, свободно занял городок, на перекрестке нескольких дорог, и вполне легально готовил партизанов, проводя и тактическую, и боевую подготовку, и устраивая стрельбы, и все остальное. И никто даже не чесался, зная что в самом сердце страны находится партизанский отряд, о котором, как я подозреваю знали поголовно все. Тем более, что город находился на достаточно оживленном перекрестке, и здесь постоянно крутились торговцы со всей страны.
Между тем начальство решило активизировать борьбу. Но как обычно денег на это не хватало и потому началась, возможно, опять же по совету, советских друзей — Экспроприация Экспроприаторов. Или попросту, ограбление банков, магазинов и тому подобное. Впрочем, стоило наведаться в два три банка неподалеку от партизанского центра, как в округе, тут же закрылись все отделения банков и ссудных касс, и под охраной Национальной Гвардии, все что можно, было вывезено за пределы района.
Как итог, из без того бедное население, вообще впало в кому, и начальство решило, что стоит перебраться южнее к более крупным городам, где возможностей разжиться деньгами гораздо больше. Проблема состояла еще и в том, что в Никарагуа сейчас не было больших городов. Если в городе больше десяти тысяч населения, он уже считался крупным. В том же Манагуа население едва приближалось к ста тысячам. А других городов с таким населением просто не существовало. Поэтому если в каком-то городке и имелся банк, то банком он был скорее по вывеске, а на деле представлял собой, нечто напоминающее районную сберегательную кассу как в СССР. В один из дней, усадив нас на несколько грузовиков, отправили куда-то на юг. В отличие, от большинства остальных бойцов, я совершенно не знал местности. Та карта, что была у меня до въезда в Матагальпу куда-то быстренько испарилась, а покупать новую, было просто не на что, да и по большому счету незачем. Сбежать отсюда, находясь в центре страны, было просто нереально, а полагаться в таком случае на удачу, означало, неминуемый провал. Поэтому я пока терпел, старался особенно не высовываться, и просто ждал удобного момента.
Первый достаточно крупный город, где мы занялись экспроприацией неправедно нажитых средств, был Эстели. В этот раз силами командовал, какой-то довольно умный военачальник. С севера, на город были направлены основные силы партизан, а два взвода, в одном из которых находился и я, дождавшись, когда в бой ввяжутся все находящиеся в городе войска, спокойно заехали с юга на четырех грузовиках, где разделившись на две части, подъехали к двум банкам. Один, из которых располагался в центральной части города, второй, чуть севернее. Тот который находился в центре, взяли без единого выстрела, просто вошли в абсолютно пустое помещении, которое конторские работники, просто не успели закрыть, в связи с нападением, и выгребли все имеющиеся в кассах деньги. Как банкноты, так и всю мелочь. Последней оказалось особенно много, пришлось задействовать два мешка, и в итоге вес мелких монет превысил тридцать пять килограмм. Банкнот, оказалось значительно меньше, всего-навсего около пяти тысяч кардобов — так называлась местная валюта.