- Молодец. Сейчас перекусим, а потом снова продолжим. – Она встала и пошла к печи, чтобы через минуту вернутся с деревянной кружкой полной молока и ломтем свежеиспеченного хлеба. – Ешь.
Я взяла из ее рук хлеб и кружку с молоком.
Хлеб был мягким с небольшой корочкой и таял во рту. Я еще никогда в жизни не пробовала такого хлеба. От него пахло пшеницей. Дома, помню, от хлеба всегда пахло дрожжами. Молоко тоже было вкусным и теплым. Когда я все съела, женщина улыбнулась.
- Подкрепилась? – Я кивнула, а потом открыла рот, чтобы поблагодарить ее. – Не стоит. Я знаю, что ты немая.
Да, я уже знала, что означает это слово. Но почему он снова так сказал? Даже, когда я пыталась выяснить почему, он всегда молчал. Стоит ли мне сказать, что это не правда? Я снова взяла нож и стала разрезать грибы на тонкие полоски.
Когда все грибы были тонко нарезаны и развешаны на шерстяных нитках, за окном было уже темно. Женщина снова дала мне молоко с хлебом и когда я все съела, отправила спать.
- Завтра займемся ягодами. Зима в этом году будет холодной, вон какая осень. Ну, все, иди, иди.
Она развернула меня в сторону выхода, и я пошла в комнату. Проходя мимо гостиной, я увидела эльфа, он уже спал.
«Были ли он здесь все это время?»
Я тихо прошла мимо него и вошла в отведенную мне комнату.
Внутри было темно, поэтому пришлось зажечь зажигалку, а потом уже свечу. Зажигалку я носила с собой в кармане платья. Идя к свече, я едва не споткнулась о свою сумку. Странно, я вроде ее на кровати оставляла. Я подняла сумку и, бросив ее на кровать, зажгла свечу. Комната тускло осветилась. Я спрятала зажигалку обратно в карман и села на кровать, подтянув к себе ноги.
«С ним ведь все хорошо?»
Как только я осталась одна, я снова стала думать о нем.
«А вдруг он уже умер?»
Я упала на подушку и закрыла глаза. Здесь даже нет телевизора, чтобы заглушить собственные мысли. А я ведь не хочу думать о его смерти. И о нем… о нем тоже не хочу. Ничего не хочу. Если только домой, к бабушке. Там мне всегда было хорошо. Она была у меня, я – у нее. Я не была одна. Нащупав рукой сумку, крепко обняла ее. Это было единственное, что осталось у меня от прежней жизни. Всего лишь эта сумка.
«Он ведь живой?»
Я перевернулась на другой бок. Не могу. Не могу не думать о нем. Ну почему он не мог взять меня с собой. Или лучше вообще бросил бы меня давным-давно. Но нет же, возился со мной все это время. Специально это делал, чтобы я к нему привязалась? Я легла на спину и посмотрела в потолок. Он ведь обещал вернуться, а значит, я буду верить в это и ждать. Самое главное быть здесь. Он ведь вернется сюда.
«А вдруг, пока его не будет, я вернусь домой?»
Вернусь так же внезапно, как и сюда попала. Но ведь сестра наверняка уже нашлась и родители сейчас счастливы. Да, счастливы, и обо мне даже не думают.
«Что за глупость. Как я вообще могу так о них думать».
Правду мама говорит, что я эгоистка и думаю только о себе. Они ведь и обо мне так же беспокоятся, как и о сестре беспокоились. Просто немного меньше.
«Простите меня, мама и папа. Простите, что о вас совсем не думала».
Я обязательно вернусь домой, вот только еще раз увижу его. А потом…
«Обязательно вернусь домой, вы только слишком не переживайте».
Странно, но как только я приняла такое решение, то сразу же успокоилась и уснула. Впрочем, это неудивительно, день сегодня был тяжелым.
Весь следующий день, как и сказала женщина, мы перебирали ягоды. Начали на рассвете, а закончили поздней ночью. Сегодня она говорила еще меньше, чем вчера. Все время почему-то хмурилась и смотрела в окно.
«Ох, как скоро уже зима».
Ее слова заставили меня вспомнить тот день, как я попала сюда. Это ведь было зимой, а здесь получается, в это время было лето. А еще мне вспомнились торговые центры, где можно было все на свете купить. Зимой ягоды свежие, овощи, даже зелень. Будь здесь холодильник, то можно было бы ягоды просто заморозить, как делала моя бабушка. Или просто сварить варенья. Но мы ягоды просто перебрали, помыли и положили сушиться. Я хотела было спросить, почему женщина не сварит из них варенье, открыла рот и… «Ты должна молчать». Я не смогла этого сделать из-за него.
- Ты хочешь есть? – Женщина заметила мою заминку. Я тут же покачала головой и продолжила мыть ягоды. – Тогда как только все домоем, то сразу и поедим. – Женщина пошла к печи проверять хлеб. Я не видела, как она замешивала тесто и даже, как ставила его в печь. Когда утром пришла на кухню, хлеб уже пекся. Наверное, она ночью это делает, когда я сплю. Разве это не трудно? Она ведь тогда получается, совсем не спит. Мне стало стыдно. Она заботится обо мне, а я совсем ничего не делаю. Нужно ее как-то отблагодарить и я ничего лучше не придумала кроме как показать на ягоды, а потом печь. – Да, мы будем их там сушить. – Я отрицательно покачала головой. Нет, вовсе не сушить. Я взяла пустую миску, бросила в нее пару ягод, а потом взяла в руки ложку и, растерев их, указала на печь. – Извини, но я не понимаю.