- Нашел? – Крикнул провожатый позади меня, выставил руку вперед и водя по воздуху.
- Тише ты. Если она нас услышит… - В комнату, как я ее пока назвала, вошел второй провожатый с факелом в руке. Его лицо, освещенное огнем, выглядело страшно. Оно блестело и хорошо виднелись все имеющиеся прыщи. Раньше я на это не обращала внимания, а теперь…
«Он, должно быть, не умывается». Я отвернулась, а то увидит, что так жалостливо на него смотрю, еще ударит. Да, мне было его жалко. Так запустить свою кожу. От всей пыли, которая на ней она даже дышать не может.
«А давно ли я умывалась?»
Я потрогала свое лицо и уже при свете огня пошла вперед. Теперь было видно, что это пустой коридор, который вел вниз. Пройдя еще несколько шагов, я наткнулась на лестницу. Перил у нее не было, и она, казалось, вот-вот рухнет, так страшно выглядела. Ее ступеньки были приделаны к стене и все, больше никакой опоры.
«А вдруг одна из ступенек осыпется?»
Мне было страшно ступать на такую лестницу, и я долго не могла решиться встать хотя бы на одну ступеньку. Сделала это лишь после того, как меня снова толкнули. Я нервно сглотнула слюну, и чуть дрожа, ступила на первую ступеньку. Ничего не осыпалось под ногами, но они все равно задрожали. Там ведь даже не видно, куда ведет эта лестница. Сплошная темнота.
- Вперед! – Крикнул мне один из провожатых с факелом в руке. Я подошла к стене и, держась за нее, стала спускаться по лестнице. Без перил было трудно и страшно идти. И если бы меня не поторапливали сзади, я никогда не решилась бы пойти по ней.
Я не знала, как долго мы идем, но когда показалась каменная плитка, я уже вся бледная от страха ступила на нее и едва не стала плакать от облегчения, что все позади и я не упала и даже лестница подо мной не рухнула. Но прийти в себя мне не дали.
- Мы и так уже задержались из-за тебя, отродье.
Они подняли меня и грубо выругались. Сейчас они были злее, чем раньше. Я не понимала этой их внезапной злости ко мне. Я ведь им ничего не сделала. Пусть на того человека кричат, это он ведь сделал их рабами. Зачем пытаться на мне выместить свою злость? Да, наверное, они из-за меня уже опаздывают к тому человеку, и ждать он не любит. Когда они придут он, наверное, будет их бить, но они ведь сами тоже боялись идти по лестнице.
Они потащили меня вперед, освещая по-прежнему путь факелом. Благодаря этому крохотному свету я увидела… Здесь, и правда, были темницы, с железными решетками и каменным полом внутри. В некоторых на полу лежали сухие кости людей, бегали крысы. Я, широко раскрыв глаза, посмотрела на пробегающую рядом с нами крысу и стала вырываться. Два раза дернулась, а потом… Они открыли дверь темницы, возникшими словно из ниоткуда ключами, и бросили меня внутрь.
- Ха… Ха… Ха. – Весело засмеялись они, увидев, как я задрожала. Закрыли дверь темницы и, забрав с собой ключи, ушли, оставив меня одну наедине с крысами и темнотой.
Я ведь не думала, что темница, это настоящая темница. Я прошла чуть вперед и, нащупав стену, оперлась об нее и села, обняв себя обеими руками.
«Сюда ведь крысы не забегут?»
- Пи… Пи…
Где-то рядом с темницей пробежала крыса, противно пища.
«Мамочка… Папочка…»
Я положила лицо на колени и заплакала от страха, не видя своих слез, лишь чувствуя, как они бегут по щекам. Я никогда не любила темноту, но к ней еще можно привыкнуть, а вот к крысам– не думаю. Они ведь много всяких болезней переносят. А мне совсем не хочется умирать, и сидеть здесь тоже не хочется. Может, если я найду что-то острое, то смогу открыть дверь и выбраться? Раньше ведь получалось выбираться, значит и сейчас должно, только нужно поискать что-то похожее на шпильку. Я вытерла слезы и стала ощупывать пол, решительно настроенная отсюда выбраться.
Глава 16.
Первое время я надеялась открыть замок, но, к сожалению, ничего похожего на шпильку не нашла. А если быть точнее – совсем ничего не нашла, за исключением цепи и человеческих костей. Если я правильно поняла на ощупь, то цепь эта была прикована к ноге, а те кости были берцовыми. Мне было страшно спать с мертвецом, а еще я боялась, что крысы могут на меня во сне напасть. Но усталость взяла свое и я уснула. На каменном полу было неудобно и жестко спать. Я всей спиной ощущала камни, поэтому неудивительно, что мало спала.
Когда я не спала, я исследовала темницу. Глаза пусть со временем и привыкли к темноте, но все равно я была в этой темнице словно слепой котенок. Мне были видны лишь какие-то очертания: моей руки, прутьев темницы, пробегающих крыс, деревянной постели, на которой умер человек. Хотя и кроватью ее трудно было назвать. Это была деревянная доска подвязанная цепью, которая была вбита в стену. Ни одеяла, ни подушки не было. Лишь кости. Первые дни (а по моим ощущения прошло дня три. У меня не было с собой часов или чего-то еще, чтобы считать время), я даже не думала об этой кровати. Там ведь умер человек, но когда во сне по моей ноге пробежала крыса, я, подавив свой страх, убрала с деревянной доски кости человека и, завернувшись в плащ(с каждым днем в темнице становилось все холоднее, а может, дело было в том, что одежда на мне была мокрой и совсем не грела, да еще ноги были грязными) села на нее. Она была чуть выше пола и здесь меня не могли достать крысы.