Катерина стояла с широко раскрытыми глазами. Она никак не ожидала от Ольги столько экспрессии. Наверное, ею двойник воспринимался как тихое беззлобное существо, которым я помыкаю, а тут такое…
- Оля права, Катя. Если ты нацелилась, что у тебя каждый день будет экстрим, ошибаешься, хотя экстрим и нервы на пределе у нас каждый раз, но стрельба – это исключение из правил. Не буду врать - нас и травили, и взрывали, и обстреливали странным оружием, и дикие звери нападали – много чего было. Вместе с тем, в одном из отражений у нас появилась приёмная дочь. Умница и красавица, которую мы полюбили всем сердцем. И она нас. Хочешь, покажу семейный снимок? – Увидев улыбающееся лицо Оли, понял, что у нас всегда будут самые тёплые воспоминания о Соле. Достал бумажник и, развернув, показал снимок кабинета, где, прислонившись к боку огромной кошки, лежим мы. На фоне зверя совсем маленькие.
- Это Сола, милое и нежное существо, с которым мы общались. К сожалению, недолго, но стали её родителями. По крайней мере, она называла нас папа и мама. – У Оли даже глаза заблестели. – Она меня даже спасла. Вылечила, вернув из комы после покушения.
- Называла? – кажется, более удивительной истории в своей жизни Екатерина не слышала.
- Да. Сола ментал. Общалась с нами мысленно, как и мы с ней. Взрослый ребёнок, но габаритами больше внедорожника. Так что жизнь наша не состоит из каждодневной стрельбы. Чаще надо работать головой, при всём нужно быть готовыми мгновенно пустить в ход оружие. Ладно. Супруга права - нам пора возвращаться. Последний вопрос. Точнее просьба. Я хочу попросить, что бы ты собрала всю команду, которая придумала и изготовила МРАК. Для чего? Показать им фильм, где они увидят много чего интересного.
- Не думаю, что это надо делать, – Катя насупилась.
- А ты подумай. Подумай вот над чем. Есть ли уверенность, что в будущем, может быть даже завтра или через год, твою планету не посетят такие корабли? Люди им не нужны от слова вообще. Поэтому, лишая возможности увидеть, как в реальности работает ИХ установка, можно лишиться дальнейшего совершенствования техники. Даже мы, совсем не специалисты, увидели пару моментов, где инженерам по электронике и наведению стоит поработать. Лучше сказать людям правду – что испытывалась техника на другой планете. Поверят они или нет, их дело, но когда будут видеть нас на экране, а потом рядом с собой… Пусть задумаются над дальнейшим. Скажу одно, с чего и начал. Если бы у нас не было ваших установок, вряд ли мы бы сейчас разговаривали. Надеюсь, ты, когда остынешь и сможем проанализировать сегодняшний разговор, сама придёшь к такому выводу. Завтра у нас день заполнен, да и послезавтра. Так что если согласишься на моё предложение – через два дня состоится очередная поставка, а после неё мы сможем пообщаться с твоими людьми.
- Хорошо. Дам знать.
- Тогда до встречи? – я, как и Оля, чмокнули девушку в щеки, и ушли в кабинет, закрыв за собой дверь. Ключ от входной двери у нашей подруги был свой, да и с металлом ей придётся что-то решать – тридцать пять килограммов металла вряд ли она унесёт под мышкой, а видеться с кем-либо ещё у нас не было желания.
- - -
Какое счастье, что Алевтина Даньевна вновь работала у нас. Не успели вернуться и выйти из кабинета, как нас усадили за стол. Вкусно безумно, а главное – самим не надо стоять у плиты, да и кафе с ресторанами за последний месяц порядком надоели. Перечень блюд везде был похож, а Аля, как она попросила себя называть, придумывала каждый раз всё новое и новое.
- Алекс, посуду не трогай, – крупная дама встала, уперев в бока руки. – Хочешь со мной поссориться?
- Алевтина Даньевна, Але…нький цветочек. – Я рассмеялся, глядя на порозовевшее лицо женщины. – Мы с самого начала договорились, что посуду мою я. Есть посудомойка, не спорю, но мы ей почти никогда не пользуемся. Не потому, что отмывает плохо, а потому, что когда сам мою посуду, не только получаю своего рода удовольствие, а и расслабляюсь. Релакс. Разве можете мне запретить мою маленькую слабость?
- Саш. Вот с первого раза, как тебя увидела, сразу поняла – передо мной классический болтун. Думала, за год что-то исправится, но нет. Каким был, таким и остался.