- Вам всё равно придётся с нами поделиться информацией и передать ключ к мирам.
- Ключ? – я искренне захохотал, чем ввёл собеседника в некоторое замешательство. – Нет никакого ключа. Нет его, и никогда не было. Объясню, хотя могу этого и не делать. Знаете что такое родовая память? Знаете, что такое Род и как его почитают славяне? Слышали что-нибудь о девятом поколении Рода?
- Вы говорите загадками. Я не силён в славянской мифологии.
- Так как я могу разговаривать с Вами предметно, когда Вы вообще ничего не знаете о сути предмета, за которым охотитесь? Медальон, что ношу на груди с детства – символ МОЕГО рода, а не какой-то Путь, как Вы называли этот предмет. Не несите откровенный бред. Я – девятый наследник Рода Галицких и моя ветвь была основана задолго до появления христианства на Руси. Задолго до возникновения какой-либо религии на земле. И сейчас Вы заявляете, что, по факту, Я должен САМ принадлежать Вашему ордену? Вы вообще в своём уме?
Говоря по телефону, левой рукой с яростью сжал медальон на груди. Почувствовал укол в ладони и раскрыл руку, на которой лежали две одинаковых части. Более того, сам медальон соскочил с цепочки, которая так и осталась висеть на моей шее. Ошалел от неожиданности и впился глазами в левую половинку, где была фотография моей мамы. Не сразу, но понял, что всё-таки это была не она. Ошибся. И не фотография это была, а искусная гравюра на эмали, где была отображена копия моей мамы в невообразимо торжественных одеждах, а вот правая половинка была пуста. Там, видимо, тоже когда-то была гравюра. От неё остался лишь кусочек эмали... Как говорится, вот и сказке конец.
- Вы замолчали, - в трубке послышался голос человека. Что-то случилось?
- В принципе ничего особого. Задумался над превратностями судьбы. Как понял, Вы не поменяли своего мнения?
- Я не в силах его поменять.
- Тогда выслушайте меня. Дам единственный шанс увидеть то, чем владею по праву Рода. Подчеркну – увидеть, даже разрешу сфотографировать, но не забрать, потому что никому кроме меня и моих потомков этот медальон принадлежать не может. Почему – поймёте сами, когда его увидите. Делайте что угодно, чтобы и я мог увидеть документ с описанием так называемой «Вашей» вещи. Не можете сами, обратитесь к руководству. Другого варианта нет. Или мы идём навстречу друг другу или Вы ничего не получите – я просто уничтожу то, что ношу на груди. Это несложно – пресс и через мгновение тонкий блин металла. Поскольку я ЗНАЮ, что находится внутри, для меня подобная потеря не столь существенна. Теперь по срокам. Пару дней буду отдыхать, потом иногда буду исчезать, но ночевать буду всегда здесь. Не сможете дозвониться, пришлите сообщение – как вернусь, перезвоню. И последнее. Меня мало волнуют соседи и всё что с ними связано, но они ко мне отнесли хорошо и я не вправе бросать в беде даже малознакомых людей. Если с ними что-то произойдёт, поверьте – закопаю весь ваш орден на сотню метров под землю. Для этого у меня есть все возможности и средства. Не угрожаю, предупреждаю. Пока я с вашими людьми не был в состоянии открытой войны, но всё держится на тонкой грани. Повторю, что сказал в начале разговора – ваше существование и ваши цели мне безразличны. На этом, пожалуй, закончим. Как будут предметные предложения, а не пустая трепотня - готов встретиться с Вашим начальством или с тем человеком, кто имеет право что-то решать. С более мелкой братией, или как Вы там себя называете, разговаривать – себя не уважать.
- Вы стали со мной говорить таким тоном, словно не отставной вояка, а…
- Галицкий. Наследный князь по праву крови и рождения. Если не знали – грош Вам цена. Честь имею.
Прервал разговор и за мгновение до этого услышал в трубке изумлённый возглас.
Облокотился на стол и пододвинул ближе к глазам половинки медальона. Не знаю, кто была та женщина, изображенная с фотографической точностью, но вот режь меня, четвертуй – перед глазами была мама. Ей здесь, судя по всему, лет тридцать, не больше. На голове нет ни короны, ни диадемы, но положение головы, осанка, положение рук – всё это указывает на очень высокий статус. Княгиня? Вполне возможно. Значит ли, что смотрю на ту, кто является далёким предком моей семьи по женской линии? Вполне вероятно. С долей в сто процентов.
Сходил в спальню, достал портмоне. Там была фотография мамы. Вернулся на кухню и положил два изображения рядом. Удивился - одно и то же лицо. Даже положение сидящих было одинаковым. Только у моей роднули не было высокомерия в глазах, и она была более женственной. Более человечной.