В смиренном состоянии Рулон открыл дверь и уже через несколько секунд оказался в знакомом зале, где царила гнетущая тишина. Вахтер рассказал Рулону, что здесь остался наставник Шри Ганеша, который продолжал вести семинар и показывал чудеса исцеления. Он вылечил даже человека, болевшего раком. Наставник Шри Ганеша сказал, что Учитель уже вылетел в Новосибирск.
— Как мне поступить? — спросил у него Рулон. — Я решил служить Учителю.
Шри Гашена, видя серьезность его намерений, сказал:
— Тогда вам нужно приехать в Ашрам, и Учитель скажет, что делать дальше.
Сердечно отблагодарив Шри Ганешу, Рулон отправился домой. Сердце его сжималось от боли. «Почему я сразу не оказался готовым увидеть», — думал он, но в то же время его намерение стало ещё более твердым, непреклонным. Дома его встретила Лилит с вопросом в глазах. Она уже чувствовала тревогу, но надеялась, что ошибается.
— Я решил ехать в Новосибирск. Может, Учитель разрешит мне быть в преддверии Ашрама и скажет, что мне делать, — сказал Рулон с надеждой в голосе, мечтательно глядя куда-то вдаль.
Лилит расхохоталась.
— Что с тобой? Ты ведь сам Гуру. Куда ты поедешь? Ехать-то некуда. Ты сам нас учил этому. Ведь все здесь. Куда ж ехать? — сказала она, разведя руками.
— У меня было видение, и я получил Знание, что нужно служить Шамбале, — фанатично ответил Рулон.
Его лицо светилось неземным светом. «Воистину велик», — подумала Лилит.
— Но ты и так служишь ей, — затем чарующе улыбнулась, обнимая его, — просто подумай хорошенько, и ты сам все поймешь.
— Нет! Ведь я решил твердо, — сказал он и, отстранившись от нее, стал ходить по коттеджу, думая, что ему собрать с собой.
Из колонок звучала песня:
Дни летели ураганом, денежки — рекой,
Двери в бары, рестораны открывал ногой.
Тачки, шмотки из котона, видеомагнитофоны.
Ух, как было клёво той весной.
Рулон нажал на «стоп» и вставил концерт «Музыка Шамбалы». Заиграла священная музыка, проникающая прямо в сердце и наполняющая его благодатью. Затем он подошел к коробке с материалами йога-центра и стал изучать содержимое. Здесь были уникальные вещи: во-первых, кассеты с записями концертов «Ашрам Гиты», во-вторых, Рулон достал из коробки небольшой сверток и, развернув его, увидел ослепительно сверкающий кристалл редкой чистоты. Кристалл, как магнит, приковывал взгляд и мог открыть великие тайны. Рулон, не отрываясь, смотрел в бесконечную даль, сокрытую за гранями этого магического предмета. Пред ним возникли могучие горы, вид которых становился все ближе и отчетливее. Постепенно Рулон различил среди деревьев небольшой храм и увидел, как ворота храма отворяются перед ним. Он упал на колени, и слезы великой благодати засверкали в его глазах. «Благодарю тебя, Господи, — прошептал он. — Я приду к тебе».
В это время к нему подошла Лилит.
— А как же мы — твои ученики? Ты же должен отвечать за нас перед Богом, — сказала она с обидой в голосе.
— Да, конечно, — отрешенно ответил Мудрец, глядя в сторону, — но теперь я не могу, пусть Джнан Аватар скажет мне, что делать.
— Что, теперь он будет меня трахать, — раздраженно бросила Лилит, — или ты будешь у него разрешенья спрашивать об этом, а может, ты за этой сучкой поехал? Её, значит, ты больше любишь, чем меня? — спросила она, метнув на него мстительный взгляд.
— отстань, — поднимая глаза к небу, жестко отрезал Рулон, — я еду по зову Бога. Я всегда следовал за ним.
Лилит злобно посмотрела на него. Затем повернулась и вышла, хлопнув дверью.
Ночью Рулон увидел Марианну, они стояли на обрыве возле бушующего моря. Она бросилась в его объятия. Он подхватил её на руки и прыгнул вместе с ней в океан. Они стали погружаться в его пучину. Марианна ласкала его, касаясь своим прекрасным телом. Они наслаждались любовью под водой. Когда Рулон решил овладеть ею, она вдруг отстранилась и жестко посмотрела на него.
— А что об этом скажет твой новоиспеченный Гуру? Ты же решил все отдать в его руки, значит, и меня, — сказала она, сверкнув глазами.
Рулон стоял, не зная, что сказать.
— Ну что, сексуальный маньячок, теперь я буду Шакти Джнан Аватара, да? Что скажешь? Отвечай! — потребовала она.
— Тебе решать, я уже решил, — сказал Рулон, опустив голову.
— Ну, тогда я пошла. Прощай! — сказала Марианна и исчезла.
Рулон внезапно проснулся весь в холодном поту. «Все это просто игра энергий, майя, иллюзия», — подумал он и с решимостью стал собираться. Он набил здоровый картофельный мешок толстыми пачками «деревянных», взял чемодан с баксами и закинул все это в багажник джипа.
«Это я пожертвую Ашраму», — подумал он, сел в машину и поехал.
Лилит не спала, она из окна наблюдала за этой сценой, затем взяла трубку телефона, позвонила одному из корешей Рулона.
— Рулон решил выйти из игры, — сказала она в трубку. — он собрал все наши деньги и поехал в Ашрам. Его нужно убрать, он нарушил закон Рори.
Рулон мчался по ночной автостраде. На душе его было легко и радостно. Он подъехал к реке, лихо развернув машину, и выбросил из окна автомат в воду. «Больше мне он не понадобится», — промелькнуло в его голове. Он снова выехал на трассу и на предельной скорости понесся по направлению к Новосибирску. В салоне у него играла «Ашрам Гита». Вскоре огоньки его джипа растаяли в полночной мгле.
***
Собираясь утром на пробежку, Рулон не обнаружил своей верхней одежды и обуви. Обратившись к Ихласу, он спросил:
— Моих вещей нет, что мне делать?
— Быстрей. Одевай что-нибудь, пора выходить, — крикнул Ихлас.
Он долго искал их поспешно, но тщательно. Но его усилия остались безрезультатными. Рулон нашел кирзовый сапог и один кед. Оба на правую ногу. Поскольку сапог был ему велик, он надел его на левую ногу, а кед на правую. Схватил какую-то маленькую куртку, натянул на себя и в таком дурацком виде вышел на улицу. Никто из садхаков и наставников этому не удивился. Потерявший одежду понял, что это практика, данная Богом, на растождествление с собой и своей собственностью. Он радостно побежал догонять
основную группу. Сапог хлябал на ноге, кед слетал, но Рулон, не теряя возвышенного состояния, продолжал занятия.
«Только так можно победить себя, — подумал он, — если, не взирая ни на что, продолжать культивировать такие мысли и чувства, которые считаешь правильными, и не поддаваться на провокацию внешних влияний».
Наставник Ихлас все время на пробежке держался вместе с Селеной, видимо, ослепленный ее красотой. Рулон уже успел заметить, что многие приехали в Ашрам в поисках тантрапары.
«Конечно, это здесь получается очень легко, — подумал он. — Но моя задача другая. Я хочу служить Богу».
Его слегка задевали эти заигрывания Ихласа, но он старался сохранять отрешенное и возвышенное состояние.
Придя на квартиру, они вновь принялись за работу. Некоторые это делали нехотя. Им хотелось каких-то особых практик и развлечений. Они не понимали, что этот монотонный труд является очень важным этапом развития, который приучает не искать внешних впечатлений, а находить их внутри себя.
Каждый занял свое место и получил задание. Открыли нараспашку окна, впустив струю холодного свежего воздуха. Кто-то поеживался от холода, но все взбодрились и стали отжиматься и приседать, чтобы согреться.
Сидя за работой, Рулон непрестанно молился и наблюдал за состоянием других людей. Многие находились здесь, надеясь на какие-то особые чудеса и не настраивая при этом на серьезную работу. Некоторые, испугавшись маленьких трудностей, хотели ехать домой.
— Почему, когда ты дома с мужем и детьми, — обратился он к одной женщине, — и испытываешь такие же и гораздо большие трудности, то не думаешь, что расторгнешь брак и сдашь детей в детский дом, а здесь чуть что и ты думаешь уехать отсюда?
Она не знала, что ему ответить.
— Если бы у тебя было такое же серьезное отношение к работе над собой, как к созданию семьи, ты бы уже давно просветлела, — добавил он.