Не будешь возиться с выродками, не спать бессонными ночами, страдать от токсикоза, варикоза, выпадения волос и зубов, слабоумия или бреда. И к тому же в старости тебе не придется убегать от своего же выродка по шкафам, когда он будет гоняться за тобой с ножом. Красота! Откажись от мамочкиного - и тебе станет сказочно хорошо! Ты будешь всю жизнь хорошо выглядеть, будешь здоровой, полной сил. У тебя будет много времени, чтобы заниматься собой: спортом, творчеством, познанием, путешествиями, туризмом, йогой и многим другим. У тебя сохранятся простые естественные детские интересы, а главное - будет время, чтобы их реализовать. Читать, играть в мяч, плавать в бассейне, кататься на лыжах, роликах, велосипедах и многое, многое другое!
Только чтобы все это у тебя было, откажись от «взрослости», от понятий «долга», «обязанности», «счастья», пойми, что они были тебе навязаны извне людьми несчастными и невежественными. И чтобы самой не стать такой же, как они, откажись от «мамочкиной программы» и тебе станет несказано хорошо—о-о-о!!! Знай, что везде, где говорят «счастье», там кроется ловушка. Откажись от идеи счастья и стань по-настоящему счастливой, такой, какой ты была в детстве! Вот в чем подлинное счастье! И чем быстрее ты это поймешь, тем быстрее у тебя настанет настоящее счастье!
* *
- Друзья! А не пойти бы нам в наш огород, в наш палисадник?! - радостно воскликнул Евгений, когда эмоции у всех поулеглись, и всем стало скушновато.
- Пойдемте! Пойдемте! - весело подхватило несколько человек. - А это далеко?
- Да нет, всего в двух шагах отсюда! - заверил всех гостеприимный цыган.
Радостная кавалькада вывалила из дома, захватив с собой гитару, переносной магнитофон и все, что нужно было для чая.
Евгений, возглавлявший эту процессию, вежливо поздоровался со старушками, сидящими на лавочке у дома, и прошествовал дальше. Беззубые дуры приветливо осклабились ему, а когда весь тусняк скрылся из виду, начали активное бойкое обсуждение.
- Слушай, это баба или мужик был с длинными волосами?
- Со светлыми что ли в кроссовках? Дак у нее же груди торчали! Какой же это мужик?! Совсем ты спятила, старая!
- Да не в кроссовках, и с темными волосами, сама ты спятила! Дак енто-ж парень был. А волосища щас такие то модно носить, во как! Ну и времена пошли же сейчас! Ничего не поймешь! Кто мужик, кто баба! Мракобесие прям какое-то! Эх, был бы жив наш отец, Сталин, он бы им показал волосища! Нехристи окаянные...
И так «почитательницы Сталина» судачили, пока совсем не стемнело. Они вообще-то привыкли к тому, что Евгений немного чудаковатый, но приезд хиппарей вызвал в них бурю эмоций и поводов для пересудов. Впрочем, самому Евгению от этого не было ни холодно, ни жарко.
Разухабистая компания продефилировала к огородику, огороженному небольшой оградкой, граничащему с железнодорожным полотном.
Здесь оказалось очень даже не дурно. Небольшой участок земли, с полсотки величиной, был огорожен заборчиком, в тени раскидистого тополя приютился маленький самодельный стол с двумя скамьями по бокам. Неподалеку было место для костра, тоже обставленное чем-то вроде скамеек.
Как только калитка за гостями закрылась, началась веселая тусня. Женя поставил магнитофон на стол, врубил его на всю катушку. Из динамиков послышались странные звуки наподобие декламации стихов:
- Это мой любимый друг, Маковский, цитирует свои стихи! - с гордостью произнес Евгений. - Послушайте внимательно пожалуйста!
Все тут же замерли, перестали шуметь и начали напряженно вслушиваться в витиеватое стихосложение. О чем шла речь в этих стихах, никто не мог понять, но все делали умную мину, тщательно напрягая мозгени.
- Слышь, ты что-нибудь понимаешь? - толкнул локтем в бок Кису Прист.
- Не-а! Хуетийтство какое-то! Ей-богу! Я бы и сам так смог! Даже еще получше!
- Вот именно! Че он с этими стихами так носится? Ебанутый он какой-то!
- М-м-м! - промычал Киса. - Слышь, давай лучше похаваем. Давно я не жрал ничего. Тут я вижу, опять хавало появилось.
И оба проглота, евшие всего час назад, решительно направились к столу с чайными принадлежностями и закуской. Женя, предусмотрительно увидев их намерение, засуетился и громогласно объявил:
- Гости дорогие, кто желает, прошу всех к столу, не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома.
- Но не забывайте, что вы в гостях! - с глумливой радостью завершил его фразу Киса и налетел на запасы съестного.
Гости, тем не менее, учуяли, что предложение Евгения не напрасно и тоже подсуетились подсесть поближе к столу.
Обезумевшее голодное стадо начало запихивать печенья себе в рот и жевать его прямо всухомятку. О чае все забыли одним махом. В первых рядах троглодитов были конечно Киса и Прист.
- А ну-ка, дай сюда! - яростно наехал Прист на Хермана, выхватив у него из рук печенье и проглотил его одним махом. Киса схватил со стола целую пачку и зажевал ее в три приема.
- Фу, сука, в горле застревает! - выругался он. - Что за печенье такое делают?!
- Не нравится - не ешь! - огрызнулся Херман.
- Тебя не спросил, урод! И без сопливых скользко.
Тут Киса хотел продолжить дальше жрать, но к своему удивлению он обнаружил, что на столе ничего не осталось.
-Эх, мандавалки вонючие, все пожрали, гады! - забесился он. - Саранча прожорливая! Уроды!
- Но-но! Я попросил бы вас здесь так не выражаться! - неожиданно вступил в разговор Саша Холмогорцев.
- А че я такого сказал? - уставился на него Прист
- Вы, ребята, очень некультурно выражаетесь! Вы очень невоспитанные!
- Упитанные - невоспитанные! Ты че нас перевоспитывать что ли будешь, козел?
Тут Киса с Пристом встали и направились к Холмогорцеву.
- Вы знаете, драться - это не хорошо! - торопливо произнес он дрожащим от страха голосом.
- Это не красиво!
- А нам похуй! - настойчиво отвечал Прист.
- Мы не эстеты, чтобы о красоте думать, - добавил Киса, - о ней только пидоры думают... Ха-ха-ха-ха-ха!!! Киса и Прист неумолимо приближались к чадосу, который годился им в отцы. Ситуация готова была в любой момент обернуться для него плачевным исходом.
Тут в дело вмешался Евгений. Как бойцовский петух он встал между хиппарями и чадосом, выкатил грудь колесом и яростно прокричал:
- Избивать человека?!! В моем доме ?!!! Не позволю! Не бывать этому никогда!
- Это твой дом? - указав вокруг на палисадник, глумливо спросил Киса.
- Это мой палисадник и в нем я не позволю избивать человека, моего лучшего друга! - запальчиво прокукарекал он.
- Скажи мне кто твой друг...
- Повторяю вам в последний раз, что если вы не прекратите безобразие, то я выгоню вас из своего дома.
- Ха-ха-ха! Очень-то надо! - запаясничал Киса. - Видали мы таких интеллигентов!
- Так! Я вижу, вы ничего не понимаете! Прошу удалиться вон! Я заявляю вам это как хозяин этого поместья! Поищите себе другое место для ваших штучек! Прошу на выход!
Волосатые некоторое время стояли молча, как бы оценивая силу его слов. По всей видимости, он не собирался шутить.
Киса сплюнул сквозь зубы и попал Холмогорцеву на его майку. Зеленый харчок стал стекать по голубой ткани.
- Слышь, фуфло, пойдем за оградку - помахаемся по-мужиковски! А? - подначивал его Прист. Холмогорцев, полный обиды, униженного самолюбия и страха одновременно, боязливо отошел в сторону, сорвал листик и стал им счищать стекающие сопли.
- Ну че молчишь, пидар?
- Я не пидар! - гордо возразил он.
- Уже не пидар? Или еще не пидар?! - глумился Киса.
Тут Женино терпение лопнуло окончательно. Он сорвался с места, подскочил к хиппарям, схватил их за руки и яростно потащил к выходу. Цыганская кровь давала о себе знать. В бешенстве тряся шевелюрой, он орал на всю окраину: