- Ты бэлый и волос у тэбя бэлый! Как эта странна! У нас наобарот жэнщина черный и волос у нее черный! У тэба наоборот. Ти красывый!
Рыба не знала как реагировать на его слова, особенно после того, как он пять минут назад лупасил ее по башкене.
- Ну давай лажис! - Приказывал хачик.
Видя, что Рыба не повинуется ему, он подошел к ней и точно таким же движением, как и его товарищ, дав подсечку, повалил несчастную жертву своей дурости на землю. Та упала как подкошенная. Сил сопротивляться у нее больше не было.
Хачек машинально взгромоздился на нее и начал гладить ее по волосам.
- Какой бэлый волос! Какой бэлый волос! - Приговаривал он.
- Ой, скажите, а вы не будете нас убивать? - Проблеяла Рыба.
- Убиват? Зачэм убиват? - Удивился нерусь.
- Ну, я слышала от мамы, что всех, кого изнасиловали - их убивают.
- Зачэм убывают? Пачыму убывают? Не понымаю.
- Ну я так слышала.
- Ха-ха-ха! Мы нэ будэм убыват!
- А вы нас потом отпустите?
- Хм. Эта мы эщо пасмотрым. Падажды. Памалчы. Мнэ тут нада, панымаэш - лы сдэлат такоэ дэло, а ты мэна атвлэкаэш вапросамы глупымы. Какой ты глупый дэвушка!... Но какой бэлый волос!
Хачик долго сопел, елозил на Рыбе, но его хуй долго не вставал. Толи от борьбы, то-ли от того, что он только что обкончался с Людкой. Но все это время Рыба терпеливо молчала и думала про себя:
«Нам хулиганы в школе говорили, что если тебя насилуют, то нужно расслабиться и получить удовольствие. Да уж, расслабишься тут, когда такой тушей придавили. Слава Богу, хоть локтем на шею не давит. И то хорошо! - Думала Рыба, лежа на спине и тупо таращась на полную Луну. - А интересно, Луна сейчас питается моими страданиями? Наверное уж… Вон рот какой здоровый расщеперила! А интересно, если меня будут убивать, она больше «еды» получит? Наверное больше! Ой, что это я? Он же обещал нас не убивать…»
Вдруг с Рыбы стали стаскиваться штаны. «Ой, что это такое?» Это хачик сдернул с нее ее портки и пристроил свой оголенный хуй ей на живот.
«А, быстрей бы и ты насосался! - Злобно подумала Рыба. А! Убивать они не будут, но и отпустить не обещали. Что все это, интересно, значит?...»
Неожиданно Рыба почувствовала, что что-то твердое и весьма ощутимое стало настойчиво ввинчиваться ей в «святая святых», ее пизду. «О, а у него огурцик побольше, - на ходу подумала Рыба, - и входит уже легче. Ванно-то уже продрал. А как его энто удовольствие почувствовать? Расслабиться я вроде бы расслабилась, а удовольствие где?...»
Между тем, пьяный хачик, сверкая своими черными глазами с тяжелым взглядом драл ее во все корки. И в голове у него не было вообще никаких мыслей. Вот кто получал удовольствие. На все остальное ему было посрать.
«Хм, а он ведь не молодой уже, где-то за тридцать, - продолжала думать Рыба. - Ой, как этим перегаром разит! А дупло у меня как болит! Господи, ну сколько можно!? Я им что, писсуар для спермы что-ли?! Заебали!!!»
Но хачик не спешил заканчивать. Он двигался спокойно, медленно, думая, что доставляет этим Рыбе радость.
- Тэбэ харашо, Рыба? - Неожиданноспросил он.
- М-м-м. ничего. - Еле сдерживая себя ответила она.
- Эта харашо, что тэбэ харашо. Тагда и мэнэ сичас будэт харашо. - Ответил он и начал постепенно ускорять свой темп. Его сопение усилилось. Кроме перегара в воздухе еще запахло потом. Дупло у Рыбы разогрелось так, что в любой момент было готово воспламениться.
И вот на самом пике своей активности хачик вдруг замер и из его ствола брызнул «победный залп», предвещающий конец Рыбиных страданий. Глаза неруся блеснули зловещим огнем, и затем он обмяк и опять придавил Рыбу.
«Нет, это наверное никогда уже не кончится, - думала Рыба, таращась на полную Луну. - По-крайней мере до безлуния. Ха-ха-ха!»
Но, как ни странно, через некоторое время хачик ожил, встал и даже помог Рыбе подняться.
- Тэбэ была харашо? - Застегивая ширинку спросил он.
- У-гу, - неопределенно ответила Рыба, натягивая на себя грязные вонючие портки.
«неужели все? - Крутилась у нее в голове мысль. Ну может хоть теперь-то нас отпустят?»
- Паслушай, у тэбя такой красывый бэлый волос! У нас, в наша страна нет таких как ти. Белий волос, белий кожа. Ти мнэ очэнь понравилса.
«Так! Че к чему?! - Бешено соображала Рыба. - На фиг мозги трахать после того, как уже оттрахал. Ой, ну когда же нас отпустят?»
Хачик опять подошел к Рыбе и принялся гладить ее по волосам.
- Ты извэни пажалюйста мэна, что я я был с табой немного груб.
«Ничего себе немного! - Бесилась про себя Рыба. - Чуть к праотцам не отправил, когда по репе пиздил! Еще и извиняешься, сволочь!»
- Но я хачу тэбэ прэдложыть хорошее будущэе.
- О, какое это еще? - С недоверием спросила Рыба.
- Ты будэшь жить обэспечэно, тэбэ ни нада будэт работат. За табой будут ухажыват. Волос тэбэ мыт, одэват, прычоска, маныкур дэлат, пэдыкюр там всакый, соларий тэбэ, ванны, массажы тэбэ делат и многоэ другоэ. Тэбэ ничэго самой дэлат будэт нэ нада.
- Вообще-вообще ничего?! - Обрадовалась Рыба.
- Ну ты проста далжна будэшь прынымат к сэбэ гастэй и дэлат то, что оны захотят.
- Это в каком смысле? Что захотят?
- Ну панымаэш, мы, это багатыэ луды. Началныки всякые. Они хатят развлэчся, атдахнут и так далэе… Ну ты вэд панымаэш, о чом идот рэч.
- А-а-а! Это типа проституткой что-ли быть?
- Ну, нэ гавары так. Прастытутка - это в рэстаранэ, с кэм папала. А тут вэд багатыэ люды. И эта ваабщэ называэтся гарэм. А главнаэ, что там ваабще нычэго дэлат нэ нада. Кушат вкусна будэш, фрукты всакыэ, что пажэлаэш.
Рыбе показалось очень заманчивой именно последняя фраза, Лежи себе весь день, балдей, к тебе приходят, все тебе делают, жрать дают, а ты… «Да, но ведь там надо будет со всеми трахаться. - Вдруг подумала Рыба. - А мне мама с детства говорила, что так делают только плохие женщины. Тут Рыба вспомнила, как подруга погани, «тетя Лариса», приехав в очередной раз из отпуска, рассказывала поганой где, с кем и как она познакомилась. Она любила бывать в Прибалтике, Болгарии, Чехословакии. И не будучи замужем, она легко знакомилась и расходилась с разными мальчиками. Погань с завистью слушала рассказы о похождениях подруги, но когда та уходила, свою дочь, Рыбу, она учила, так сказать, «добру», навязывая ей средневековую ересь о «сказочных принцах». И вообще она говорила, мол, будешь такой, как тетя Лариса - убью! Детские и юношеские комплексы стали всплывать из подсознания Рыбы и она засомневалась, надо ли так поступать.
- А потом, - продолжал Ахмед, - когда тэбэ будэт сорок лет, ми тэбэ выдадим квартыра, машина, мужа, дэнгы и твая будэт до старасты жыт прыпэваучы.
«Хм, про такое мне что-то мать ничего не говорила, - Думала тупая дурица. - Квартира? Машина? Деньги? Мы и без всего этого жили. А вот то, что я буду поступать не так, как мама мне сказала - это плохо! Нет, не буду я слушать этого хачика! Мне мои принципы дороже всего на свете! Ради них я готова даже умереть!
- Паслушай, ну что ты рэшила? - Настойчиво спрашивал хачик.
- А выходить из помещения я там смогу?
- Да, ты будэш на Кипр, когда пожэлаэшь ездит, в лубую страна, куда захочэш.
Рыба руками - ногами стала отпихивать эту счастливую возможность жить как человек, нечего при этом не делая.
- А скажите, а если я захочу выйти замуж по любви? Что тогда? Дадут или нет?
- По лубви? - Удивился нерусь. - Какая такая Лубов? Сколко жыл, ныкогда ныкакой лубвт нэ выдэл.
- Ну как в книжках описано, в романах. - Фанатично долдонила маминистка.
- Так то жэ кныжкы. Ха! Там что угодна напысат можна. То, что нэт. А в жизны ест то, что ест. Машина, квартыра, дэнги, гараж, а любов?... Какая тут можэт Бэт? Ныкогда нэ выдэл.
- О, какой вы жестокий человек! Вы разрушаете мои идеалы!
- Мылый мой! Мая лудэй на вайнэ выдэл, как убывают, а ти гаварыш жэстокый! Какой ти глупый дэвушка! Какой глупый!
- Ну не знаю, глупый или не глупый, а я все равно не хочу оставаться в этом вашем гареме. - Взбесилась Рыба. - Где Люда? Отпустите нас! Немедленно!
Хачик посмотрел на нее как на душевно больного человека. На лице у него выразилась непонимание, удивление и сострадание одновременно. Ему было непонятно: почему человеку предлагают «жизни полную чашу», а он от нее отказывается из-за каких-то выдумок.