«Да он обкончался», - догадалась я, в темноте различая скрючившуюся фигуру пачкуна, зажавшего свою письку.
Я еле подавила рвавшийся наружу хохот. Блядь, какое говно, во что я вляпалась. Желание трахаться сразу же отпало. Я брезгливо и молчаливо легла в свою кровать и время от времени закрывалась подушкой, чтоб не расхохотаться. Гануфрий считал себя великим тантриком и, на тебе, не донес. После этой хуйни между нами установились натянутые отношения до самого приезда домой. С вокзала меня сразу привезли на хату Рулона. Было раннее утро, все еще спали. Мне сказали тихо посидеть в комнате. В 8 часов зазвонил будильник, и люди повскакивали с постелей. Сара, Прима, Cати и Ананда. Дом сразу наполнился активностью и шумихой. Все бегали, успевая на ходу сделать несколько дел: собирать на стол завтрак, чистить одежду, наряжаться, краситься, подмести пол, и так далее. Я постаралась тоже включиться в этот поток. Потом к завтраку со второго этажа спустился великий Рулон. Сердце замерло от ощущения той великой благодати, которую излучал мудрец. Как всегда, великий мастер перевоплощения был в новой роли, которая изменяла восприятие его учеников, вводила в состояние радости. В этом состоянии мы гораздо лучше воспринимали ту великую истину, на которую бы в своем обычном, зачмореном состоянии у нас просто не хватило бы энергии.
- чу-Чандра приехала, - детским голосом, улыбаясь, произнес он, садясь в кресло-качалку.
Все бросились к столу ухаживать за Учителем, по ходу развлекая его рассказами о событиях, происходящих в рулон-классе. Через несколько дней меня стали брать на прогулку, где Рулон на природе рассказывал множество мудрых истин.
Все, может быть, продолжилось бы так, но всегда приходит конец хорошему. Однажды вечером, когда Рулон ужинал, зазвонил телефон. Все сразу же встали в цепочку, чтобы из другой комнаты передавать Учителю разговор. Внезапно все бабы стали хихикать, что-то шепча друг другу на ухо. Потом Сати подбежала к Рулону, и что-то ему прошептала. Лицо Учителя стало суровым, и он спокойно произнес:
- Говорите вслух.
- А еще она трахалась с Мудей, - передавала цепочка.
Из-под моих ног поплыла земля, кровь бросилась в лицо и бешено застучала в висках, теперь Учитель меня вызовет, вертелась одна мысль. Сати повернулась ко мне и с ехидной улыбочкой и писклявым голосом прохихикала:
Ах ты, маленькая шлюшка, - потом разговор кончился и все собрались на кухне.
Воцарилось молчание. Все ждали, что скажет Великий Мудрец. Я, не выдержав, разревелась.
Не реветь, а злиться надо, - жестко сказал Учитель, чтобы вывести меня из-под власти мамки, которая внушала мне, что если над тобой смеются, ругают тебя - жалей себя, плачь и жалуйся на свою судьбу.
А ну, сейчас же злись, становись напротив Ананды и забивай ее.
Это была практика, которая должна была помочь нам избавиться от всей сентиментальной ереси, от желания найти себе подружку. Если бы я начала ее делать так, как говорит Мудрый, то я почти сразу же перестала бы чмориться и вошла в сильное состояние. Но я почти ничего не соображала, только размазывала сопли и краску по физиономии. Прима и Сара бросились на меня и с силой за плечи поставили перед Анандой.
- А ну, давай злись, раньше надо было думать, кому жопу подставлять. Дура, шлюха, - орали они. Ананда, ощущая мою подавленность, тоже стала наседать.
Скотина, сливная яма, тварь, проститутка, - ее ругательства сыпались как говно из ведра. Каждое слово – напоминание о моем позоре - жгло как кинжал. Я не могла разозлиться, хотелось умереть от всего этого.
Тем временем Рулон с Селеной, Сарой и Примой ушли гулять, а Сати осталась присматривать за мной. По заданию, я должна была злиться на Ананду, материться, но я так заиндульгировала, что могла только плакать, вся рожа опухла от слез. Через несколько часов, когда Рулон вернулся, Сати доложила, что я индульгирую.
Тогда пусть дерутся на хрен, - сказал Рулон, видя мое свинское состояние.
Мы начали с Анандой неумело тузить друг друга. Постепенно в драке я разозлилась и пыталась ткнуть сильнее. К счастью Ананда плохо переносила боль, а кожа у нее была очень ранимая – ткни пальцем, и синяк. Мне же было все пофиг. Вот я и пыталась ткнуть побольше. Затем в течение двух недель, мы устраивали петушиные бои перед столом Рулона. Дрались на кулаках, на газетах, свернутых в рулон. Постепенно во мне зажглась жажда победы, и я не думала о том, куда бы сбежать. Честолюбие не позволяло съебаться раньше Ананды. Стать настоящими тиранами друг другу мы не смогли, чтоб помогать друг другу просветлевать. Общее опущенное положение приводило к взаимному хуевому состраданию, или лесбиянству (эмоциональному), но выбор должен был быть сделан. Здесь должен был остаться только один из нас, и вот ситуация свершилась.
Учитель разрешил пойти искупаться, - радостно сообщила Сара.
Все идут по парам по очереди. Мы с Примой первыми. Я хотела пойти с Анандой для того, чтобы так сказать поговорить, и проще снова сообща поиндульгировать и покопаться в своем говне. Рулон запретил пускать нас вместе, но сегодня почему-то это упустили, и мы пошли вдвоем. Естественно, как всегда, мы распизделись о своем, расслабились и вот так, болтая, вернулись домой. Как только мы вошли в прихожую, как дверь в комнату растворилась, и под злой голос Рулона: «А ну-ка, дайте им», - оттуда выскочили разъяренные Сара и Прима. Сара набросилась на меня:
- А ну-ка подставляй спину, сволочь, - и стала проставлять мне гычу. А Прима молотила Ананду. Та то ли от страха, то ли от боли заверещала. Тут же Селена появилась в дверях:
- Почему люди кричат? – сурово спросила она.
- Прима Ананду гычила, - тут же заклала Сара.
Тут в прихожую вышел сам Рулон. Я чуть не обосралась от его холодного яростного поля.
- Ты что, амбициозно проявляешься? – сквозь зубы бросил он Приме и заехал ей ботинком по ноге, та сразу скрючилась и стала ныть.
- А ну встать, не ныть, - жестко сказал Учитель, - что, меня хотели обмануть, - сказал он, посмотрев на меня и Ананду.
– Думали, что я не увижу, что вместо того, чтобы выполнять задание и соревноваться, вы съебываетесь. Не-е-ет, Бог все видит.
Да сколько может это продолжаться, - зло выкрикнула Селена. - Вы что, разозлиться не можете, свиньи?
Да, уже давно бы сделали все, как нужно, нет, уже целый месяц говно разводят, - орала Сара. Я почувствовала, что если я сейчас не сделаю усилия, то все будет кончено. От этой мысли злоба поднялась в теле, и я яростно набросилась на Ананду, тузя ее кулаками почем попадя.
Сколько можно, сука, на, тебе! - злобно сквозь зубы приговаривала я. Ананда почти не сопротивлялась, подавленная волной ярости и потом закрыла руками голову и заорала:
Все, хватит, ухожу, хочу в рулон-класс.
Меня оттащили. Все внезапно успокоились и уставились на Ананду.
- Все, ухожу, - всхлипывая, как автомат, повторяла она.
На следующее утро она ушла, моя жизнь стала почти спокойной, и вот, в этом-то покое и пряталась хуйня, появились мысли о поебени. Я вспомнила Мудона. Мне захотелось бежать куда-нибудь, но чтоб там был он, или другой мужик, который воплотил бы мои мечты о принце. Сначала я гнала эту мысль, но потом она наседала все сильнее и сильней. В конце концов, я сдалась и решила уехать домой. Прямо сказать это Рулону я не решалась.
Просто я не смогла бы посмотреть в эти мудрые глаза и сказать о предательстве. Я решила уйти тайком. К моему решению о побеге прибавилось еще и то, что я думала, что я беременна, когда узнали, что Гануфрий меня трахнул. Рулон изрек:
- Ну, кого теперь учить будем - маленького Мудю или Слона? чу-Чандра забеременела слоном.
Я втемяшила себе мысль, что вдруг решила дома, если что сделать аборт. Итак, в один «прекрасный», блядь, день, дождавшись, когда Рулон уйдет на прогулку, а Сати пойдет на второй этаж убираться, я схватила заранее собранную сумку и помчалась на вокзал. Там я проспала всю ночь рядом с бомжами, а затем через перипетии я поехала домой. Перед самым отъездом я встретила Синильгу. Она только что вернулась из поездки с Нарадой и цвела как роза. Она, конечно, была удивлена моему решению, но препятствовать не стала, искренне пожелав моего скорейшего возвращения.