По весне наша детская дружба–влюбленность с Лонео заканчивается. Ему исполняется восемнадцать, а мне двенадцать. Он стрижет волосы и поступает на военную службу, а я улетаю на Сигму Кита, чтобы служить моему созвездию и Империи.
Глава 4. Сигма Кита
С двенадцати до двадцати четырех лет длится второй уровень образования. Если по окончании первого уровня я уже вполне сносно могла создавать малые формы, то теперь пришла пора учиться проектировать большие формы. Городские агломерации, терраформирования, орбитальные станции и прочие крупные объекты. Созвездие составляет концепт–арт, потом проект и затем передает подчиненным гем–родам его на обработку, а те в свою очередь возводят по утвержденному проекту уже все необходимое силами нанимаемых третьих. Разумеется, отдельные мелкие объекты, такие как внутренний дизайн домов, торговых и офисных центров, остаются на долю гем–родов, находящихся в опеке нашего созвездия.
Мое созвездие опекает, как и большинство созвездий, множество гем–линий, более узко специализированных — это производители стройматериалов, разработчики программного обеспечения для создания проектов, различные строительные компании и все, что еще имеет отношение к архитектуре. Во всей Империи не может быть возведено ни одно здание, даже самое малое, без какого–либо участия созвездия Хонтас. Это наша основная служба. Также в воинской опеке у нас есть специальные роды гемов, занимающиеся надзором за исполнителями и контролирующие поставки, в том числе инопланетные. И третьей формой опеки у нас сохранилось два женских клана, которые раньше занимались преимущественно вынашиванием детей–хаутов и ба, а сейчас служат в основном воспитательницами и медтехниками на благо созвездия.
В четырнадцать лет меня пригласили в медцентр нашего поселения на Сигме, где я прошла процедуру сдачи генетического материала. А значит, теперь я признана условно совершеннолетней и мой геном может быть использован в программе Звездных Яслей. Через такую процедуру проходят абсолютно все хауты и гемы и многие из третьих. Гемам и третьим, как правило, еще ставится гормональный имплант, блокирующий беременность. Хаутам он не нужен, так как мы физиологически не способны к зачатию и вынашиванию детей.
В этот же период, вместе с обучением, я погрузилась в активную светскую жизнь, включавшую в себя посещения всех самых модных вечеринок как моего созвездия, так и других, чьи резиденции были на Сигме, и сопровождавшиеся поистине роскошными представлениями. Я поселилась в отдельном доме со своими служанками–гемами и всей необходимой обслугой и стала также принимать у себя гостей. Одно их таких пати и свело меня с Лучаной Кети и Мойрой Ронд.
Мы с Мойрой ровесницы, а Лучана была почти на тридцать лет старше — самый расцвет молодости. Она–то и стала нас учить тонкостям светской жизни, состоявшей в основном из спускания богатства созвездия на разнообразные украшения, модную одежду и выступления артистов. И, конечно, свидания. С другими хаутами своего созвездия, с хаутами других созвездий, с гемами. Некоторые даже из любопытства завязывали совсем уж экзотичные связи с инопланетниками. И на все это, конечно, тратились деньги созвездия.
Должно быть, мои траты были столь малы, что никогда не вызывали вопросов у финансистов созвездия, или как их еще кличут «Собирателей капусты», хотя официальные именования их должностей весьма замысловаты. Поэтому я никогда не задумывалась о том, что можно или нельзя приобрести. Просто приходила в магазин, заказывала, что понравится, прикладывала идентификатор и получала, что хотела.
Но, конечно, жизнь хаута будет неполной, если он не сможет нести пользу своему созвездию и Империи, поэтому учебе я посвящала равное время, что и развлечениям бурной юности.
Есть такое сравнение, что многие люди, особенно из маленьких деревень, сходны с лягушками, живущими на дне колодца. Их кругозор ограничен лишь рамками окружающего пространства да кусочком недостижимого неба. И только иногда, когда набравшаяся храбрости лягушка нагло забирается в опустившееся за водой ведро, она получает возможность увидеть, а что там, за пределами ее уютного мирка. Так вот, мы — хауты — лягушки на вершине пирамиды. Мы обозреваем с недоступной никому другому высоты пирамиду цетагандийского общества, но покинуть ее мы не можем. При этом мы служим всю свою жизнь, исполняя все необходимые для развития общества функции — управление и сохранение имеющегося и создание нового.