Он постучал по каменному плечу, и звук оказался действительно пустым, глухим, словно он бил по барабану.
Стоило ученику постучать, как на мгновение из статуи заструились тончайшие нити энергии, едва различимые, словно таящиеся глубоко в камне. Хм, любопытно… а вдруг легенда не врала?
Если это правда, то этот архимастер был не просто силен, он был чудовищем.
— Чего застыл? Понравились? — хмыкнул Демид, заметив мою задумчивость. — Или страшно стало?
Я встряхнулся, прогоняя тяжелые мысли.
— Изобразительными искусствами интересуюсь. Пойдем.
Демид прыснул, давя смешок, и двинулся дальше. Я пошел следом, бросив последний взгляд на статуи. А ведь и правда они как живые.
Демид завел меня внутрь, здесь не было ничего общего с сыростью и темнотой бараков сбившихся. Внутри здания было чисто, аккуратно, как будто я в Третьяковку попал, а не в жилое здание…
Я оглядел длинный коридор с рядами закрытых дверей и указателями каких-то «отсеков». Судя по всему, здешняя жизнь делилась на четкие уровни, в зависимости от ступени, на которой находился ученик.
Интересно, какая же достанется мне?
— Вот здесь ты будешь жить, — Демид кивнул на ближайшую дверь слева. — Отделение для самых новичков. Ну, таких как ты, нулевых. Ничего-о-о, будешь идти вверх — и комнаты станут просторнее, и удобств больше. Все мы через это проходили.
Кажется, его моя история не сильно смущала. Я покосился на дверь, на которой не было никаких опознавательных знаков.
— А ты сам на какой ступени? — спросил я.
Демид сразу расправил плечи, с какой-то одному ему понятной гордостью.
— Я — элита! Уже почти выпускник. В приюте тридцать лет… ну, двадцать девять без двух месяцев. Так что я на последней ступени… а пойдем, покажу.
— Покажи, — я отвел взгляд от двери «нулевых», понимая, что вряд ли там будет хоть что-то интересное.
А вот как живет здешняя элита, любопытно глянуть.
Демид направился вперед, я двинулся следом, стараясь не отставать. Возле одной из дверей висело зеркало. Мой взгляд поймал собственное отражение, и я застыл как вкопанный, глядя на совершенно незнакомого человека.
Из зеркала на меня смотрел мужчина лет тридцати пяти-сорока. Крепкий, суровый, и, насколько я мог судить о мужской красоте, с недурственной наружностью. Вот только мой левый глаз был… мутным. Словно из-за глаукомы. Но я ясно видел им, даже четче, чем здоровым, несмотря на огромное бельмо.
Интересно было и вот что — Демид провел тут тридцать лет и выглядит максимум на двадцать. Сколько же тогда мне, черт возьми? Шестьдесят? Семьдесят? Сто?
Очередной вопрос без ответа. Насколько же мало я знаю о себе и о том, что скрывает это место!
— Ты идешь? — раздался голос Демида из глубины коридора.
Я нехотя оторвал взгляд от отражения в зеркале и поспешил за моим экскурсоводом.
Демид ждал меня дальше по коридору, за поворотом.
— Двадцать лет учебы здесь — это много или мало? — поинтересовался я.
Он покосился на меня с откровенным недоумением, как если бы я усомнился в том, что Земля круглая. Хотя… не уверен, что эта планета именно такая.
— Ты шутишь? Некоторые тратят двадцать лет только на то, чтобы сделать первый шаг на пути. А ты говоришь: «много или мало»⁈ — искренне возмутился Демид.
Я же задумался еще крепче. Значит, двадцать лет здесь — ничтожный срок. При этом я не заметил, что время в этой реальности течет как-то иначе, чем я привык. Дни как дни.
Мы зашли в просторную комнату. Здесь были отдельные кровати, аккуратно застеленные одинаковыми покрывалами, идеально чистый пол, блестевший так, словно его только что натерли воском.
У каждой кровати я заметил небольшие ниши, похожие на миниатюрные алтарики. Там лежали странные предметы. В одном я увидел гладкий камень с узором, в другом лежала фигурка, покрытая рунами, и связка сухих трав.
Я потянулся к ближайшему алтарю и взял небольшой амулет. От него исходила едва ощутимая вибрация, словно он отзывался на что-то во мне. Легкое покалывание пробрало кончики пальцев.
Интересно, вроде, ученики давно вышли из нежного возраста, чтобы иметь такие игрульки.
— У тебя, конечно, будет иначе, — послышался голос Демида. — Но скоро дорастёшь, ну, если вообще дорастёшь…
Он вдруг запнулся, обернувшись, и, выпучив глаза, смотрел на мои руки — и амулет в них.
— Э-эй… ты че делаешь⁈ К-как ты это сделал… о-опусти! — он аж начал заикаться.
Ладно, не вопрос. Я коротко пожав плечами и положил амулет на тумбочку. Демид подскочил, чуть приспустил рукава и взялся за амулет — так, чтобы не касаться его напрямую, кожей.